Страдания, перенесенные этими беженцами, наполнили их жизнь и жизнь их детей, в то время как их американские соседи оставались в основном невежественными. Для американцев «Вьетнам» означал войну во Вьетнаме, а война во Вьетнаме на самом деле означала войну Америки. В 1980-х и 90-х я смотрел почти все голливудские фильмы о войне, чего делать не рекомендую. Опыт подтвердил для меня, что американцы видели войну как о себе, а вьетнамцы со всех сторон были отодвинуты на обочину, где их в основном должны были молчать, спасать, насиловать или убивать. Американские книги о войне, художественные или научно-популярные, были немногим лучше. В то же время, когда вьетнамские беженцы знали, что другие американцы ими не интересуются, они также опасались, что их дети, выросшие на американской земле, могут забыть свой язык и свою историю. Эти беженцы также знали, что коммунистический Вьетнам стирает память об их собственном существовании во Вьетнаме, и теперь они могли видеть, что то же самое может быть сделано в Америке.
Поэтому большая часть культуры беженцев была посвящена сохранению истории южновьетнамцев. Во время сборов беженцев звучал гимн Южного Вьетнама, а ветераны шествовали в военной форме. Вьетнамские языковые школы пытались обучать этому языку подрастающее поколение. Празднование Нового года по лунному календарю и религиозные мероприятия были поводом для укрепления обычаев и культуры старого мира и возобновления связей в новом мире, в какой бы стране ни оказались беженцы. Газеты и издательства на вьетнамском языке сообщали о жизни вьетнамцев и функционировала как оппозиционная пресса по отношению к коммунистическим вьетнамским СМИ.
Не в последнюю очередь, вьетнамские музыканты, певцы, артисты и продюсеры устраивали шоу и выступали в ночных клубах, что в конечном итоге привело к появлению нескольких различных музыкальных лейблов и телевизионных развлекательных шоу. Самый известный из них — «Ночной Париж», феерия песен и танцев, снятая в экзотических местах от Лас-Вегаса до Парижа, а затем проданная на видеокассетах и DVD вьетнамской диаспоре. В настоящее время в своем 119-м эпизоде «Ночной Париж» также был популярен во Вьетнаме в 1980-х и 90-х годах, когда стоимость его производства превышала то, что могла производить вьетнамская индустрия развлечений. Закрытые Голливудом, вьетнамские артисты-беженцы использовали платформу для песен и танцев, чтобы рассказывать истории о вьетнамском народе и истории.
Не все было успешным для вьетнамских беженцев. Отнюдь не. В то время как некоторые вьетнамские беженцы стали образцовыми историями успеха меньшинств, многие вьетнамские беженцы плохо справлялись с образованием и экономикой. Первая волна беженцев была более адаптирована к американской культуре, учитывая, что они происходили из прозападной политической и военной элиты. Более поздние беженцы часто происходили из рабочего класса или нижних чинов армии. Они не были так подготовлены, чтобы преуспеть в американской среде, и уровень зависимости от социального обеспечения был высоким. Военная травма, вероятно, сыграла роль в том, что адаптация была затруднена. Групповое насилие во вьетнамском сообществе было широко распространено, поскольку молодые мужчины и некоторые женщины обратились к преступлению и стали охотиться на свое собственное сообщество, чьи уязвимые места они хорошо знали.
Возможно, эта склонность к насилию была унаследована от отцов-солдат или передавалась, будучи беженцами от военного насилия. В одном печально известном инциденте 1991 года четверо молодых людей захватили магазин Good Guys Electronics в Сакраменто, штат Калифорния, и взяли в заложники десятки человек, якобы в попытке вернуться во Вьетнам. Трое из них погибли в перестрелке с полицией после убийства трех заложников. Насилие войны, казалось, порождало еще большее насилие даже после того, как война закончилась. В ныне забытом злодеянии 1989 года бродяга по имени Марк Парди, вооруженный АК-47, открыл огонь по школьному двору в Стоктоне, штат Калифорния, полному детей из Юго-Восточной Азии, во время дневных каникул. Он убил пятерых из них в возрасте шести, восьми и девяти лет. Домашнее насилие во вьетнамском сообществе было высоким, но о нем не говорили публично. Это насилие было результатом не только возможной военной травмы, но и снижения статуса вьетнамских мужчин. Многие воины и работники вьетнамского патриархального общества столкнулись с потерей престижа, авторитета и возможности зарабатывать в своих новых странах. Вымещать разочарование на женах и детях было не редкостью.