Хо родился между 1890 и 1893 годами в десяти милях к западу от города Винь в провинции Нге Ан. Его отец, начинавший жизнь как рисовод, недолго служил мелким чиновником в колониальном режиме, но, тем не менее, был возмущен французами. Он отправил сына в лучшие франко-вьетнамские школы, считая, что если молодые вьетнамцы не будут лучше понимать мир своих колониальных хозяев, они никогда не смогут от них освободиться. Один из французских учителей Хо назвал его «очень выдающимся учеником», но весной 1908 года он попал в беду. Когда сотни крестьян собрались в имперской столице Хюэ, чтобы выразить протест против растущих сельскохозяйственных налогов, принудительного труда и повальной коррупции, Хо вызвался выступить в качестве переводчика, когда они столкнулись с французскими властями. Ситуация вышла из-под контроля. Колониальные силы безопасности открыли огонь.
Преследуемый французской тайной полицией, Хо бежал на юг, некоторое время скрывался, а затем в 1911 году, в возрасте двадцати одного года, устроился помощником повара на пароход, следовавший из Сайгона в Марсель. «Жители Вьетнама, — рассказывал он много лет спустя, — в том числе и мой собственный отец, часто задавались вопросом, кто поможет им сбросить иго французского контроля. Одни говорили, что Япония, другие — Великобритания, третьи — Соединенные Штаты. Я понял, что должен отправиться за границу, чтобы увидеть все своими глазами. Когда я пойму, как они живут, я вернусь, чтобы помочь своим соотечественникам».
Он не возвращался в течение тридцати лет. Невозможно точно сказать, куда он ездил и чем занимался на протяжении большей части этого времени. Во Франции он подал заявку на стипендию в Колониальную школу, которая готовила государственных служащих для управления империей, надеясь, писал он, что полученная им подготовка может принести пользу его «соотечественникам». Его прошение было отклонено. Он вернулся в море и стал свидетелем последствий европейского колониализма в африканских и азиатских портах, которые посещали корабли, на которых он служил. По-видимому, он прожил два года в Лондоне, изучая английский язык и работая в отеле «Карлтон» в качестве помощника знаменитого шеф-повара Огюста Эскофье. Он также, очевидно, дважды посетил Соединенные Штаты: работал кондитером в Parker House в Бостоне, готовил для богатой бруклинской семьи, посетил Гарлем, чтобы послушать выступление Маркуса Гарви с осуждением расизма, а затем приехал в Париж на мирные переговоры.
Французские записи свидетельствуют о том, что Хо снова приземлился во Франции, всего за несколько недель до того, как он попытался встретиться с президентом Вильсоном. Хрупкий на вид и потрепанный в одежде, он поначалу казался маловероятным революционером. Он заикался, когда его просили выступить на публике, и казался настолько неуверенным в себе, что некоторые парижские радикалы называли его «немым с Монмартра». Но он быстро проявил себя как плодовитый пропагандист — «неутомимый», по словам одного из разведчиков, и все больше презирал пожилых вьетнамцев-эмигрантов, которые призывали к терпению, полагая, что Францию можно как-то убедить реформировать свое правление. Он вступил во Французскую социалистическую партию, потому что считал ее примером ценностей либерте, эгалите и братства, вдохновивших Французскую революцию, и был горько разочарован, когда его товарищи оказались в основном не заинтересованы в распространении защиты этих принципов на жителей французских колоний. Но затем он открыл для себя труды вдохновителя большевистской революции Владимира Ленина. Ленин разделял ортодоксальное марксистское мнение о том, что настоящая революция может быть совершена только в индустриальных странах. Но он также считал, что антиколониальные движения должны сыграть важную роль в свержении глобального капитализма. Он утверждал, что агенты должны создавать коммунистические партии в колониальных странах, объединяться с другими националистическими группами, а затем, когда их колониальные хозяева будут свергнуты, отбросить своих некоммунистических союзников и захватить власть во имя международного коммунизма.
Когда много лет спустя Хо спросили о том, как на него повлияли труды Ленина, его скованный язык не смог скрыть его первоначального восторга: «Сколько эмоций, энтузиазма, ясности и уверенности они в меня вселили! Я был счастлив до слез. Сидя в одиночестве в своей комнате, я кричал вслух, словно обращаясь к большой толпе: «Дорогие мученики, соотечественники! Это то, что нам нужно, это путь к освобождению».
В 1920 году, когда радикальное крыло Французской социалистической партии откололось и образовало Французскую коммунистическую партию, он пошел с ними.