Маноло, насупившись, молчал, не оставляя Граси ничего другого, кроме как продолжать натиск:
— По-моему, ты вполне в состоянии объяснить мне, во имя чего ты лишаешь меня моего какао.
― Ты терпеть не могла какао, когда мы встречались.
— Знаешь ли, женщинам вообще свойственна изменчивость во вкусах, — многозначительно изрекла Граси. — Давай, Маноло, не тяни, или мне придется привлечь к этому недоразумению постороннее внимание. Если помнишь, я неплохо кричу.
— Ладно. Только не думай ничего такого… Мы с Пилар поссорились.
Поссорились, ну и ну! — позлорадствовала Граси, но тотчас заволновалась о Пилар и с тревогой спросила:
— Надеюсь, ничего серьезного?
Маноло на несколько мгновений опустил глаза, но потом снова устремил на нее свой многозначительный, проникающий в самую душу взгляд.
— Пожалуй, несколько серьезнее, чем могло бы быть, — признался он нехотя.
— Ты что, побил ее?!
— Издеваешься? — Его возмущение было искренним. — Мы не поладили, и мне пришлось ее успокаивать. Пилар очень расстроилась и даже плакала. Так что будет лучше, если сейчас она немного побудет одна. Пойдем выпьем по чашке кофе. Тем более что я должен еще кое о чем с тобой поговорить.
Она могла лишь подивиться самообладанию Маноло и его способности подлаживаться под ситуацию. Всего минуту назад он был мягок и обворожителен, сейчас же от этого не осталась и следа, будто он мог целенаправленно контролировать все свои чувства. И теперь Граси стало ясно: то, что она приняла за шарм и обаяние, оказалось не больше чем средством задержать ее внизу и попыткой скрыть от нее ссору с Пилар.
Граси отнеслась к этому как к насмешке над собой и грустно поздравила себя с тем, что еще раз попалась на удочку. И надо же было быть настолько наивной, чтобы вообразить, будто Маноло до сих пор испытывает к ней какие-то чувства! В любом случае Граси не хотела сейчас выискивать подлинные причины с блеском разыгранной им только что сцены.
— Если Пилар плакала, — сказала Граси решительно, — то мне тем более надо подняться и успокоить ее.
— Поверь, тебе не стоит сейчас тревожить ее, да и она сама вряд ли хотела бы, чтобы кто-нибудь видел ее в таком состоянии.
— Ерунда!
Маноло нервно провел пятерней по волосам. Граси, которой был знаком этот жест, поняла, что что-то определенно тревожит Маноло. Не совесть, ведь у него нет совести. Тогда что же?
— Просто позвони ей, — он кивнул на телефон на столике консьержа, — скажи, что ты задержишься в баре и скоро поднимешься.
— По правде говоря, я предпочла бы не задерживаться и с большим удовольствием выпила бы чего-нибудь в ее компании.
— Скажи, что задерживаешься. Готов поспорить на пятьсот песет, что Пилар даже не станет спрашивать почему.
— Зачем ты хочешь, чтобы я лгала ей?
— Затем, что это в ее же интересах, — холодно отрезал Маноло. — Дай ей прийти в себя. К тому же тебе действительно не помешало бы освежиться с дороги.
Граси пристально взглянула на него. Маноло определенно не собирался уступать. Она подошла к телефону и набрала номер. На другом конце долго никто не подходил.
— Да, — раздался наконец приглушенный голос.
— Привет, это я. — Граси пришлось прикусить губу, слишком уж траурно звучал ее голос. Она посмотрела на Маноло. но тот, словно предоставляя возможность хотя бы по телефону побыть с Пилар наедине, повернулся к ней спиной. — Скоро буду у тебя. Я тут встретила одного знакомого, мы сейчас в баре…
— Да-да, не торопись, — рассеянно отозвалась Пилар. — У меня тут кое-какие дела, так что я могу и подождать…
Сердце Граси сжалось от волнения. Когда это у Пилар были дома дела, тем более посреди ночи? Должно быть, Маноло смертельно ее обидел. Чудовище.
— Точно?
— Да, конечно. Жду тебя. Пока. — И сразу последовали громкие прерывистые гудки.
Маноло обернулся.
— Ну, как там она?
Граси мысленно посмеялась над этой иезуитской заботливостью: сначала довел женщину до слез, а теперь интересуется, как она.
— Голос такой, будто Пилар только что выпила бутылку виски.
— Она действительно немного выпила, — пробормотал Маноло, будто оправдываясь.
— Отлично! Значит, вы накачались виски и принялись выяснять отношения?
— Я не из тех, кто спьяну выясняет отношения, — обиделся он, — и хватит подозревать меня во всех грехах!
— Получается, что совершенно случайно именно в тот день, когда я приезжаю, мне приходиться убивать время, мотаясь по холлу в ожидании неизвестно чего, и все потому, что именно в этот день вы сначала пропустили по рюмочке, а потом затеяли ссору?