Тяжело сглотнув, я начала всё чаще и чаще задумываться о количестве девушек у Аарона до меня. Явно я была не первая, ибо откуда такой богатый вкус на женскую одежду и влечение на кружевное бельё? Ладно, это в прошлом. Я отложила вещи в сторону, надела халат, который висел рядом со шкафом, надела зелёные тапочки и вышла из комнаты. В квартире Хилла стоял приятный запах жаренных блинчиков, который так сильно манил, что живот начал истошно бурчать:
— Доброе утро, крошка! — Аарон резко развернулся от плиты и улыбнулся мне. Он неожиданно подошёл ко мне, чтобы поцеловать в макушку. Жар его тела снова пробуждал во мне некую страсть в перемешку с двойным голодом: сексуальным и желудочным.
— Доброе утро! — прошептала я, касаясь татуировки на левой груди Аарона. Объятия снова усыпляли меня, но я понимала, что нужно скоро выдвигаться в универ, иначе проблем не миновать.
— Посмотрела уже несколько вещиц из нового твоего гардероба? — Аарон приподнял бровь, улыбаясь так искренне, что сбивалось дыхание.
— Да. Спасибо огромное! — я кинулась в объятия Рону с улыбкой до ушей. — Настолько классные вещи, что я даже не знаю в чём пойти.
— Как тебе подсказывает твоя фантазия. Можешь скрещивать, экспериментировать. — Аарон на минуту показался мне профессиональным модельером, который мог сотворить безумное.
Но нет, он мог просто сотворить безумное, модельером он не являлся. Я задумалась над своим образом. Как я хочу выглядеть сегодня? Раньше меня это не так сильно волновало как сейчас. И с чем это связано?
Мы сели завтракать. Блинчики были правда великолепными: воздушными, румяными, сладкими и вкусными:
— Бабушка научила меня жарить блинчики ещё в шесть лет. Миссис Хилл делала их необычно вкусно! — начал Аарон.
— Рон, — смутилась я.
— Да? — Аарон уплетал блинчики один за другим, но взгляд его остановился на мне.
— Может, это не моё дело, но позволь поинтересоваться… — сердце бешено ударялось о грудь. И всё же, я не могу так в лоб спросить об этом. — Э-э, почему ты называешь миссис Хилл то бабушкой, то официально? — я отвела взгляд.
— Потому что миссис Хилл заменила мне полностью родную мать, и я ей очень благодарен. К бабушке у меня очень большое уважение, но и я не часто у неё бываю, к сожалению, — пожал плечами Рон.
— Но ты ведь хотела спросить явно не это. — Аарон встал из-за стола, взял свою пустую тарелку и направился к раковине. — Ну, мисс О’Нил, я тебя внимательно слушаю. — Аарон стоял спиной ко мне, но при этом хотел выслушать моё оправдание.
— Я э-э… — язык даже не думал поворачиваться и задать этот глупый, но интригующий вопрос, который я воспроизводила у себя в голове, сидя на кровати в комнате.
— Ну же, Сара. Никаких секретов. — наконец, Аарон домыл тарелку и, повернувшись, опёрся локтями о стул, на котором сидел напротив меня, направив свой взгляд пристально в мои глаза, которые бегали из стороны в сторону.
— У тебя очень хороший вкус на женскую одежду и хороший глазомер на размер нижнего белья, — начала я, наблюдая за реакцией Хилла.
— Ты действительно хочешь знать, сколько у меня было девушек до тебя, Сара? — перебил меня Аарон, тем самым облегчив ситуацию, чтобы я не выдавливала из себя вторую часть своего предложения.
Я послушно, но осторожно кивнула. Рон почесал лоб, сел за стол, глубоко вздохнул и начал:
— У меня были отношения, которые продолжались пять лет. Девушку звали Элоиза. Начали встречаться ещё, когда были подростками. Перед трагедией планировали даже расписаться, жить семейной жизнью, но в один день мы очень сильно поругались, Элоиза села за руль и уехала от меня. На мосту не справилась с управлением и её скинуло в воду. Если бы не автоматические блокировки дверей, которые отрубило при контакте с водой, она б смогла выбраться на поверхность. Но двери ни в какую не хотели открываться и Элоиза утонула, — горько сглотнул Аарон. На кухне повисла гробовая тишина. — Бабушка мне говорила, что Элоиза использовала меня в корыстных целях, ей нужны были мои деньги и наследственные территории с имуществом. Я ей, конечно же, не верил, но верю зато сейчас. — Рон взял мою руку, натянуто улыбнулся и посмотрел мне в глаза.
— Почему? — удивилась я такому повороту событий.
— Если бы не использовала, сейчас была б живой. Ничего не бывает просто так, Сара, понимаешь? — Аарон задумался, словно подбирал выражения и составлял предложения, чтобы тишина над нами не зависала. — Я не жалею ни о чём, в принципе. Да, я был влюблён. Да, я хотел, чтобы это всё выросло в нечто большее, но увы. Судьба меня от этой девушки увела. Не очень приятным путём, конечно, но всё же, — спокойно продолжил он. — После трагедии я начал жёстко пить, зависать в барах, и просто использовать девушек в понятном тебе смысле. Мне не хотелось ни отношений, ни чего-то серьёзного, — вздохнул Аарон. — Я не искал счастья. Я даже не жил, я просто существовал. Бабушка мне говорила, что моё ко мне обязательно придёт, но немного позже. Когда именно — сказать не могла. — Хилл взглянул на время.
— То есть, ты хочешь сказать, что меня ты используешь тоже? — возмутилась я.
— А ты разве чувствуешь, что я тебя использую? — Аарон встал из-за стола.
— Ответь на мой вопрос! — настаивала я, переходя на крик.
— Я тебя не использую, Сара. И даже не собираюсь. — Аарон ответил без эмоций. — Прошу, давай собираться. Опоздаем на учёбу. — закончил Рон.
Ему явно не был по душе диалог о том, что он якобы использует меня. Ведь такого не было. Аарон испытывает ко мне что-то нежное и непринуждённое, и я это чувствовала.
Я молча взглянула на время, которое показывало половину девятого. Чёрт, неужели опоздаю снова? Миссис Софани отгрызёт мне голову… Не задумываясь особо о подборе лука я надела то, что мне захотелось в первую очередь: новое бельё, платье в горох, сверху косуха с чёрным драконом и ботильоны на пряжке. Выглядело весьма здорово; ни гламурная леди, ни стальной байкер — что-то между. Первое женское лицо в банде Чёрных Драконов. Не сотрудница, а лицо! Невероятное ощущение накрыло меня только сейчас, когда нужно было сломя голову покидать квартиру Хилл, садиться на байк за Аароном и мчать по сонным улицам Сентфора:
— Восхитительна! — прошептал Аарон, взяв ключи от дома.
— Спасибо! — едва покраснела я, надевая второй ботинок.
Времени было в обрез, терять нельзя ни минуты. Нас поприветствовал снова дурманящий тесный лифт с тусклой лампой. Всё как вчера, эдак дежавю. В лифте становилось душно, не хватало кислорода. В Аароне словно просыпался зверь, когда накалялась такая обстановка. Я молча наблюдала, как его рука касалась моей ляжки, медленно и дразня задирала краешек юбки. От этих движений становилось тесно в животе. Там был словно рой бабочек. Тёплая сильная рука Хилла создавала волну мурашек во всему телу, которую, разумеется, он заметил и победно, хищно улыбнулся:
— Хм, я смотрю тебе нравится. — Аарон возбуждённо смотрел мне в глаза.
Может, с этим лифтом что-то не так? Мне хотелось признаться ему и спросить: «Возьми же меня, чего ты ждёшь?», но в коем-то веке разум брал вверх. С прикрытыми глазами, вся в мурашках, я кивнула Рону, который явно останавливаться не хотел.
— Позже я раскрою тебе свои карты. Ты только не бойся. — Аарон наклонился к моему уху, и каждое его слово пылко обжигало мочку, что приносило ещё больше удовольствия. Позже? Хилл, сколько ещё ждать? Невыносимо!
Лифт остановился на первом этаже, и мы, как ни в чём не бывало, отправились к выходу. На улице стояла утренняя прохлада, которая пробиралась сквозь тонкую ткань прямиком к возбуждённой горячей коже. Затуманенный разум быстро начал приходить в норму. Возле огромной многоэтажки, где живёт Аарон, нас послушно ожидал железный конь. Любимый шлем, который идеально сидел на моей миниатюрной голове, рёв мотора, трек Eagles «Hotel California», игривый взгляд Аарона — всё это было для меня таким привычным и одновременно необычным в моей жизни. В этом крылось моё безудержное счастье, от которого выступала улыбка на всё лицо. Ветер в лицо, горячий упругий торс Хилла, запах кожаной куртки вперемешку с сигаретами и парфюмом кружили голову. Мы мчались по главным улицам Сентфора. Вот проезжаем мой дом. Свет горел, мама всё ещё собиралась на работу. Наверняка она размышляет, пошла я на учёбу или нет. О да, мама, будь спокойна! Ты доверила меня в руки самому ответственному и нужному мне человеку — Аарону Хиллу. Пусть он и не типичный студент сентфоровского университета, неформальный мужчина, но у него чертовски большое сердце и душа. Этот человек передо мной распустился как сирень весной; так же медленно, но необычайно прекрасно.