Дома я разбирала свой гардероб, чтобы отдать ненужную одежду нуждающимся людям и купить новую, дабы обновить гардероб. Солнце немного припекало через окно, заставляя меня щуриться от солнца:
— Моя мисс О’Нил, разрешите Вас украсть в самое красивое место Сентфора. — любезный Хилл остановился в проходе комнаты, улыбнувшись краешком рта.
— Конечно разрешаю, — улыбнулась я, отвлекшись от вещей. — Дай мне ещё десять минуток.
— Не смею отвлекать, пойду пока подготовлюсь. — Аарон расплылся в широкой улыбке и удалился в сторону кухни.
Я глубоко вздохнула и посмотрела на собранный пакет с вещами. Сегодня я пообещала дому «Птицы счастья» принести свою одежду. Там живут и развиваются девушки и женщины, у которых социальное положение было значительно низким от обычных смертных, но они по-прежнему остались добрыми людьми, которые стараются развиваться в разных направлениях. Кто-то с головой погружался в карьеру музыканта, композитора и певца, кто-то — в художника, иллюстратора, модельера, а кто-то погружался в классические сферы жизни, стараясь найти работу себе по вкусу. Сотрудники дома находили бедных женщин то на улице, то в собственных домах и квартирах чуть ли не умирающих от одиночества и других жизненных обстоятельствах. Здесь дарили заботу, тепло, уют и семейность. «Птицы счастья» считались как одна большая женская семья, где старшие помогали младшим, а иногда — наоборот. Благотворительностью я начала заниматься ровно с того момента, как все мои дела стабилизировались, я смогла полностью обеспечивать себя и маму, потом уже стала ездить по питомникам, покупать маленьким и взрослым зверюшкам корм и оплачивать операции некоторым бедолагам, которые были на волоске от смерти, и вот, новый дом «Птицы счастья», который я нашла чисто случайно на просторах свежей прессы не оставил меня равнодушной. Посетив это уникальное место, я познакомилась с большинством женщин, с которыми я нашла общий язык. Я словно была говором, а они — слушателями. Для них я была значительно выше и приравнивалась чуть ли не к Всевышнему, но я постаралась им растолковать, что я тоже самый обычный человек, которому пришлось через многое пройти. Девушки задавали мне сопутствующие вопросы, а я с большим удовольствием на них отвечала раскрыто и уверенно. Это в своём роде было как небольшое интервью. После этого я чётко решила, что этим девчатам я буду помогать чем смогу. Каждой моей вещи они радуются и кидаются ко мне со словами благодарности. Делать добрые поступки, наверное, и есть одно из самого прекрасного:
— Отвезём собранные вещи к «Птицам счастья»? — спросила я, шевеля пакетом.
— Да, хорошо. — Аарон упаковывал несколько сэндвичей в большую плетённую корзину, которую ещё давным давно подарила нам миссис Хилл. Мы думали, что она никогда нам не пригодится, но решили оставить её.
На улице веяло духотой и лишь изредка её перебивал освежающий ветерок. Таким тёплым сентябрь в Сентфоре ещё никогда не был, обычно, благодаря наличию моря, осенью слишком много дождей, а зимы — влажные и холодные. Летом в Сентфоре хотелось умереть от повышенной влажности, но коренные жители привыкли к этому явлению.
С самого порога на меня накинулись несколько девушек, которые были безумно рады моему появлению вновь. А когда они узнали, что я не с пустыми руками, то глаза их наполнились восторгом и благодарностью. Пожелав всем чудесного настроения и замечательного дня, что все мечты обязательно сбываются, я обняла всех напоследок и мы с Аароном направились к выходу:
— Как же я хочу, чтобы они обрели своё счастье! — улыбнулась я, посмотрев на небо.
— Главное, к этому стремиться. Всё обязательно получится и у них, — Хилл похлопал меня по плечу и расплылся в довольной улыбке. — Поехали! Я умираю как хочу есть.
— Такая же ситуация. — усмехнулась я, прикрывая дверь машины.
Мотор зарычал и мы направились в сторону самой моей любимой дороги — сентфоровское небольшое шоссе, которое вело прямиком к морю. Дежавю согревало меня где-то в глубине души, давая шанс насладиться теми моментами, когда наши отношения только-только начинались. Раз суждено было встретиться однажды, суждено встретиться и дважды. За Кэнди я была по-настоящему рада, вот честно. Она недавно показывала мне фотографии, сделанные на полароиде с вечеринки, где Юди целует её. Так же, кудрявая поделилась со мной, что переговорила с мамой насчёт Коннектикута. Миссис Нельсон, конечно, поворчала за столь много потраченных усилий и времени, но отнеслась с понимаем к дочери. На днях Кэнди переезжает к Юди и мы с Аароном поедем к ним на новоселье. Дружба наша, проверенная годами, стала только лишь укрепляться. «Святая четвёрка» — так нас однажды прозвала миссис Софани, когда мы коллективно вчетвером не сделали домашнюю работу. Да, даже Бобби:
— Эй, ты чего такая задумчивая сегодня? — удивился Аарон.
— Да так, думаю о том, что сейчас я по-настоящему счастлива. — тепло улыбнулась я.
— И что же для тебя счастье, моя мисс О’Нил? — игриво спросил Хилл.
— Ну счастье — это… — я задумчиво глядела в окно.
Мы проезжали мимо множества людей, которые были заняты чем-то; кто-то бежал на работу, кто-то — с работы. Кто-то наслаждался жизнью, а кто-то искал изъяны и недостатки во всём. У каждого своё счастье. Семья, дом, работа. Дети, учёба, питомцы. Любовь, дружба, просто секс. Вечеринки, пьянки, наркотики. И многое подобное.
— Для меня счастье — это рядом сидящий человек в машине прямо сейчас, который готов свернуть горы ради своей возлюбленной, задаривая её сиренью, заботой и любовью. Это семья, пусть и неполноценная, но зато любимая и любящая. Это уютный дом или квартира, это работа, которую ты обожаешь; когда каждый день просыпаешься и идёшь на неё с улыбкой до ушей. Это неописуемая сирень, которую тебе дарит тот самый любимый человек, ради которого ты готова на всё! Чёрт, — прервалась я, отворачиваясь и скрывая свои слёзы искренности и откровения. — Это так прекрасно! А почему ты спросил?
— За несколько лет наших отношений мы задавали друг другу такие сложные вопросы, а простых даже и не думали задать. Вот и я решил начать это первым. — рассмеялся Аарон.
— Что ж, похвально, господин Хилл. Ну, а что счастье для тебя? — усмехнулась я.
— Для меня? Я буду лаконичен как всегда, я ведь мужчина, — Аарон отвлёкся от дороги, чтобы посмотреть на меня и увидеть мою реакцию. Я шевельнула уголком рта. — Счастье — это Сара О’Нил. Ну и роскошный букет сирени.
— Что значит «ну и»? Это, между прочим, уже традиция, где спрятана самая сокровенная и чувственная любовь. Где ты видел таких причудливых мужчин, которые дарят своей девушке весенние цветы и летом и зимой? — возмутилась я.
— Каждый день вижу! — рассмеялся Аарон, поглядывая в зеркало заднего вида.
— Да ну тебя, дурной. — отмахивалась я.
— Ну романтик я, безнадёжный в прошлом, надёжный сейчас. — улыбнулся Рон.
— Прям как реклама автомобиля. — я изогнула одну бровь.
— Стервозности в тебе, конечно, прибавилось. — усмехнулся Хилл.
— А сколько было пройдено терний… — я высунула руку в открытое окно. На ладонь магическим образом упал лепесток сирени. — Вот откуда он взялся? — Пока мы вместе и счастливы, сирень будет всегда в наших руках. — улыбнулся Аарон, достав из кармана пачку сигарет.
— Знаешь, я вот хочу тебя вернуть обратно в университет в самый первый день нашего знакомства.
— Чего?! — удивилась я. — Почему?
— Чтобы украсть тебя снова и увезти в долгий путь нашего бесконечного счастья. — Хилл медленно перевёл взгляд на меня.
— Мы уже на пути счастья, Рон.