Запытанный мужчина лежал на грязной соломе. С него мыла снята кожа, и раздроблены ноги. Даже если им удастся его вытащить, то он все равно не жилец. Вирга могла бы не смогла его вылечить, да и запас ее зелий и трав оказался не бесконечен, и пополнить их было практически не возможно. Транспортировку он бы не пережил.
-И что будем делать? - зашипел ей на ухо Ель
-Не знаю
- Валить надо
-Надо, но и бросать его нельзя
- Ты ему уже не чем не поможешь, а нас погубишь!
-Нет, есть одно, что мы можем сделать.
С этими словами девочка зашла в камеру и быстрым движением перерезала мужчине глотку. Убивать сложно только в первый раз, дальше проще.
- Да проводит тебя в чертоги благоденствия Госпожа Порогов.
Закрыв мужчине глаза, она вышла из камеры.
Выбравшись из темницы, они вернулись в логово.
Их там уже ждал Вук. Взглянув на их хмурые лица, он предпочел повременить с вопросами. Все равно позже все сами расскажут.
Жизнь вернулась в прежнее русло. С утра и до полудня они промышляли на рынке, с часу до двух они ожидали своей очереди, что бы отдать пошлину. Дальше они шли каждый по своим делам. Чем занимался Ель тайна за семью печатями, хотя Веточка о чем-то смутно догадывалась. Ее же путь лежал в храм. Она не оставляла попыток разузнать хоть что то.
Однажды, возвращаясь с вечерней службы, спустя пару недель с прошедшего момента их неудачной операции по спасению, она, зайдя в переулок, наткнулась на лежащее в собственной крови тело. Это был юноша, на вид не больше двадцати пяти лет. Ему была нанесена колотая рана в живот. Но ему повезло, и нож не задел жизненно важных органов. И девочка прошла бы мимо. Мало ли за что его прирезали, но на нем был красный балахон. Поняв, что такой шанс упускать нельзя, она как могла на скорую руку перевязала его рану и потащила языка в логово.
Парень был, высоким и тощим, раз ударишь и сломается. Даже Вирга, страдающая от недоедания, выглядела более упитанной, чем он. Пока девочка тащила пленника, что собственно не составляло ей большого труда, она рассуждала о том, что у инквизиторов не только нрав и порядки дурные, но и еда настолько отвратна, что даже сами послушники ее есть отказывались. Ну не могла девочке прийти в голову мысль, что они попросту не кормили некоторых своих послушников, прикрываясь постом, забирая деньги, выделенные на их пропитание к себе в карман. Для Вирги, еда была, более священной, чем бог кровавых святош, что приказывал им убивать невинных.
Затащив бессознательное тело в логово, она связала его и уложила в углу. Церемониться она с ним не собиралась. Не тот это человек, что бы добро ему делать.
Обновив повязку, перед этим тщательно обеззаразила рану, смазав ее резко пахнущей настойкой. Теперь оставалось только ждать.
Вернувшиеся Вук с Елем были не рады новому соседу. Они порывались добить валяющегося без сознания парня, но девочка вовремя их оттащила.
-Ты и в правду думаешь, что этот задохлик знает хоть что то? - воскликнул Ель
-Хоть что то, да знает.
- Да что он знает? Давай его просто прибьем, и концы в воду? А?
- Я сын графа! Я много знаю! – хрипло проговорил очнувшийся пленник
-Вот видишь! – победно глянула на него девочка – Как тебя зовут?
Парень, было, хотел ответить, но взглянув на ее лицо, очищенное от сажи и не скрытое полями шляпы, потерял дар речи. Даже присутствуя на балах, он не встречал такой красоты. Ну как красоты, кем- кем, а красавицей Вирга не была. У нее были слегка впалые щеки, вытянутое белое лицо, и это в почти середине лета! У нее был нос с небольшой горбинкой, явно появившейся после сильного удара, чуть длинноватый ежик рыжих волос и губы бантиком. Казалось бы, самая обычная, не примечательная внешность, если бы не улыбка, что как будто освещала этот темный, сырой подвал, и огромные зеленые глаза в обрамлении густых темных ресниц. Посмотришь на такую улыбку и пропадешь. Заглянешь в глаза, и утонешь в этом омуте.
-Ну, чего уставился? – образовался за плечом девушки парень
Он был довольно высок, но явно ниже самого сына графа, он тоже был худ, но если у юного инквизитора худоба была болезненной, то у этого парня явно проглядывали накаченные мышцы, а на животе был пресс. Это парень заметил от того, что мокрая от начавшегося дождя рубаха весьма выгодно облепила тело грубияна. На его лице не было не чего примечательного, кроме небесно синих глаз. Прямой острый нос, сильно выделенные скулы, кривая улыбка тонких губ. Растрепанная шапка пшеничного цвета волос придавала ему еще более разбойный вид.