Девушка раздраженно вздохнула, и щелкнула меня по лбу.
- Ты хочешь отпраздновать или нет? - я невольно улыбнулся. Это того стоило.
Я подал ей портфель и зачем-то окрашенную в белый трость, и быстро окатил водой опустевшие чайные кружки - ненавижу беспорядок. К тому же, это стало небольшой традицией - чай делает она, а убираю стол я.
Идти рядом с Лили довольно странно. Для начала, это медленно - девушка тщательно прощупывает тростью пространство перед собой, скользя левой рукой по поручню там, где он есть. Он нередко останавливается на пару мгновений, отвлекаясь на резкий шум вроде хлопнувшей двери похоже, теряясь в пространстве. На улице мне даже становится за нее страшно - школа стоит на холме, к ней идет усыпанная лежачими полицейскими дорога с высокими бордюрами, но мне все время кажется, что девушка может оступиться и упасть. В городе же, среди машин и довольно большого количества людей, я не выдержал и взял ее под руку. Конечно, на нас почти не обращали внимания, но... тут слишком громко для человека, ориентирующегося на слух.
- Не сомневаюсь, что ты в порядке, но мне так спокойнее. - а еще так мы идем куда быстрее, чем раньше. Не то, чтобы я не наслаждался прогулкой, но уж очень это сложно, когда ты понимаешь, что девушка рядом с тобой идет вслепую.
Лили ничего на сказала, но ее рука, дернувшаяся, когда я ее схватил, расслабилась. Да и в целом ее фигура стала выглядеть не такой... нервной. Конечно, она это прекрасно скрывает, но, если не пялится, а смотреть это становится очевидно. Должно быть она любит гулять по ночам - когда вокруг тихо и нет машин. Тем более что тут безопасно. Насколько вообще может быть безопасно в небольшом городе.
Наконец, мы добрались до одной из тех уютных кафешек на десяток столов с невнятным названием, на которые постоянно натыкаешься, когда гуляешь по городу. К счастью, мне хватило мозгов довести Лили до стула, отодвинув его - интересно, гайцзины придумали свой этикет специально для слепых, или просто так совпало? Я заказал чай с ванилью и пару шоколадных пирожных - Лили следила за фигурой, но иногда все-таки давала себе поблажки.
- Как ты понял, что я люблю ваниль? - девушка улыбнулась. Сказать правду или соврать?
Лили внимательно смотрела на меня, и я никак не мог заставить себя отстраниться от чувства того, что на меня смотрят. Как же странно общаться с девушкой, которая не видит тебя - ни подмигнуть, и поднять бровь, ни кивнуть. Черт, да я даже не понимаю, как она думает и зачем поддерживает себя в форме, если сама все равно себя не видит и понятия не имеет, как выглядит со стороны. Чужая душа - потемки? Тогда душа слепой - непроглядная ночь.
- Спросил у Ханако. - мы рассмеялись. - Лили, раз уж мы празднуем... Я ведь вижу, что тебе интересно. Вопрос на вопрос?
Девушка задумалась. Готов поспорить, она уже узнала обо мне многое - хоть бы и о причине панических атак. Но почему бы не сыграть?
- Прости, но нет. - она покачала головой. - Расскажи мне, если захочешь поделиться. Сам. Я замер. Стоп, только не говорите мне...
- Погоди. Ты и правда не узнавала обо мне... - я вздохнул. Черт. Чувствую себя последней скотиной. - Забудем об этом.
Лили деликатно улыбнулась. Похоже, то, что я вызнавал про нее у Ханако и Муто, ее позабавило. Ну не могу же я выспрашивать у инвалида что-то напрямую, а с Ханако это весьма помогло не потоптаться на ее мозолях. Хотя не то, чтобы догадаться о пожаре было сложно... Но я хотя бы узнал, что горел ее дом и не говорил о семье.
- Хорошо. - она улыбнулась. - На счет фестиваля - мне нужна будет помощь с плакатами, если ты не против.
Помощь с плакатами... Стоп. А как они, слепые, вообще умудрились их нарисовать? Или им предоставили какие-то? Я все меньше понимаю, как это работает. Но хочу понять.
- Разумеется. - я улыбнулся в ответ, хотя она этого не увидит. Интересно, она улыбается искренне или просто привыкла так изображать эмоции? Хотя, зрение на это не влияет... Или влияет? - Лили, если тебе нужна будет с чем-нибудь помощь - не стесняйся, пожалуйста.
Девушка кивнула, и улыбнулась так, что у меня что-то екнуло. Будто бы я мог ответить что-то другое. Как ей вообще можно отказать?
- Тогда пошли в магазин. Я хочу успеть закупиться до того, как он закроется. - девушка улыбнулась, и до меня наконец дошло, что купить что-то сама она не может. Разве что заказать по интернету... А, точно.
Да как она вообще живет?
Я расплатился, и взял ее под руку. Это было бы волнующе, если бы, напротив, не успокаивало. В общении с незрячим все становится с ног на голову - прикосновения не столько приятны, сколько необходимы. Да что там прогулка под ручку, даже прикосновения к лицу - просто способ узнать, как человек выглядит. Так что очень сложно понять, проявляет ли девушка симпатию, или просто ее болезнь заставляет ее терпеть нарушение личного пространства. До ужаса неловко.
- Хочешь купить что-то конкретное? - CVSка* была переполнена людьми, и мне пришлось почти обнять Лили за плечи - она плохо знала магазин, так как редко в него ходила, а использовать трость тут было невозможно.
Сердце билось где-то в горле. Я даже покраснел - хотя мы даже не целовались. Уж очень... личным это казалось. Черт, на таком расстоянии игнорировать ее красоту с каждой минутой становится все сложнее, и голова как-то затуманивается, чего позволить себе я не могу.
- Муку, какао, разрыхлитель... Сахар кончается. - она на миг задумалась, и пояснила. - Хочу приготовить торт.
Ого. Нет, я не раз видел, как она готовит чай, регулярно обжигая указательный палец, которым вымеряла уровень воды к кружке и который мне так хотелось поцеловать, но... Готовить торт - это несколько иное, разве нет?
- Любишь готовить? - я наконец спросил, собравшись с мыслями. Так, Акито, ты постоянно делаешь из нее совсем недееспособного инвалида, хотя она жила одна долгое время. Значит - не такая она и беспомощная. А по силе воли тебя, просто получившего пулю в легкое, обгоняет раза в три.
- Да, наверное. - Лили мягко улыбнулась. - До того, как я переехала в общежитие, мы жили одни с сестрой, и кто-то должен был готовить. Пришлось научится, а потом мне это началось нравится.
Хм. Жили одни с сестрой... Впервые слышу о ее родственниках. Но... в груди начала подниматься холодная злость. Какого хрена эта дура подпустила ее к горячей плите и острым ножам?