– Н… – в горле першит. Сдержать кашель не удаётся. – Кха, кха! Хум. Наставница?
– Да. – Во взгляде обеспокоенность. – Клаус?
Чтобы прочесть его мысли, Всадник использовал разновидность преобразования пси – и своего, и Клауса. Что-то из арсенала, доступного уму любого человека, пребывающего на Седом Взморье. Но Анжи не разменивалась на такие трюки. Одной властной командой она просто вывернула кусок пространства так, что законы ментальной физики Седого Взморья сменились иными, более привычными; вывернула так, чтобы стал возможен обмен посылами. И конечно, она немедленно попыталась добраться до Клауса мысленным импульсом – успокаивающим и в то же время пытливым.
Ничего не вышло.
Вместо открытого для контактов сенса её мысль наткнулась на чёрное зеркало бесконечной плоскости: замкнутой на себя, монолитной, напоминающей не то полированный камень, не то гладкий, без швов, металл, не то навек застывший лёд… и одновременно, парадоксально – стену огня от земли до неба.
– Клаус? – повторила Анжи не просто беспокойно, а тревожно.
– Я… вы заберёте меня отсюда?
– Конечно!
Воля Наставницы снова заставила пространство вывернуться наизнанку. Комната в доме Всадника замглилась и исчезла, а Клауса захватило ощущение невероятно быстрого движения.
"Э, так вот оно какое – скольжение насквозь…" – успел подумать он, прежде чем в очередной раз потерять сознание.
Глава 3
16.09 – 18.09.110 г. ЭпА (812 год Новой Эры); гермогородок Т-4/15, нижние слои стратосферы над заливом Кибрис.
8
Как только Клаус вернулся, Лим, заранее склонившийся над саркофагом, потянулся к нему активным сенсом. И поморщился, отступая.
– Зачем блокируешься? Кстати, когда ты этому научился?
– Догадываюсь я, когда. И как, – проворчала Анжи, садясь в соседнем саркофаге. Тихо-тихо. Ей совсем не хотелось, чтобы её слышали.
– А ты не лезь мне в душу, – огрызнулся Клаус. Попытался сесть – и, охнув, опрокинулся снова. – Ничего себе…
– Вот тебе и "не лезь". Тебя лечить надо, а ты отбрыкиваешься!
Клаус закусил губу, но блока не снял.
– Послушай, не глупи! – увещевающе сказал Лим. – Я не собираюсь делать ничего лишнего, только полечу, и всё.
– Полечишь? Как это?
– Да сенсом, ясное дело. Помнишь, что я говорил про тонкие манипуляции? Ну, лечить я тоже умею, будь спок. Ты только сними блок на нижней сфере – сенсорике и ощущениях. Мне этого хватит. А мысли оставь при себе. Ты ведь можешь и так, я прав?
Помедлив, Клаус исполнил его просьбу. Анжи тем временем предельно осторожно, без прямого "касания" сенсов, исследовала то, чем он ограждал свой разум. Результат заставил её мысленно присвистнуть. Качество щитов оказалось близким к идеалу. Жёсткий монолит, никаких утечек. Короче говоря, высший пилотаж. В Группе на что-то подобное были способны даже не все "старички".
Что же случилось с Клаусом там, на Седом Взморье?
"Боюсь, когда я это узнаю точно, ответ мне не понравится…" Меж тем Лим, разойдясь, впал в самый настоящий "белый" транс. Кожа ладоней, которыми он медленно водил над телом Клауса, налилась призрачным розоватым сиянием, короткие волосы встали дыбом, тихо потрескивая. А дыхание Клауса, на которого Лим изливал целительную силу, то прерывалось, то, наоборот, учащалось, как при быстром беге; мышцы подёргивались, кожа то краснела, как в сауне, то наливалась мертвенной белизной. Анжи знала: когда Лим закончит (это займёт всего-то минут пять-семь), Клаус самостоятельно встанет из саркофага и не то что полетит – бегать сможет. Особенно если поест: даже в виртуозном исполнении Лима пси-исцеление не может заменить настоящую еду.
"Пять минут, пять минут… успею". Стараясь не привлекать внимания, Анжи быстрым шагом покинула зал саркофагов.
– Есть хочешь? – закончив и встряхнувшись, спросил Лим. Голос у него был совершенно обыденный, словно не он только что сотворил настоящее (и не такое уж маленькое) чудо.
– Ага! – Клаус встал рядом, повертел головой, руками. Сдержанно улыбнулся. – Зверски!
– Ну, так пошли в столовку.
– Пошли.
На ходу Клаус продолжал размахивать руками сильнее необходимого. Словно постоянно должен был убеждать недоверчивое подсознание: да, я уже здоров.