– Постой, – сказал Клаус. – Мне это кажется, или ты действительно пытаешься натолкнуть нас на какую-то мысль?
– Не "какую-то", а "какие-то". Если известно, что человечество поднималось по ступеням эволюции с помощью техники, а потом грянул анкавер, к технике отношения не имеющий… какие вопросы должны при этом возникнуть?
– Не знаю.
Анжи зашипела. Подражание рассерженной кошке было таким резким и точным, что Клаус аж вздрогнул.
– Эти мне дефекты воспитания! Ведь ты вроде бы умный парень, даже очень умный… но извилинами шевелить не любишь всё равно! Типичный лайт в этом смысле. Ну а ты, Ари? У тебя тоже не возникает никаких вопросов?
– М-м-м… а как анкавер повлиял на развитие техники?
– В точку!
Вирт-образ Наставницы снова проделал сальто-мортале.
– Ответ таков: технический прогресс замедлился. Сильно. По многим направлениям – раз в десять. По другим – настолько, что никаких положительных сдвигов вообще не наблюдается. В ряде областей вместо роста мы имеем деградацию. И если в отношении систем вооружения это можно лишь приветствовать, то за фундаментальную науку, например, мне просто обидно. Лишь немногие аспекты техники развиваются достаточно стабильно: медицина, производство редукторов кинестатики, биосинтез…
– Выходит, анкавер был злом?
– Нет. Вернее, однозначного ответа здесь не существует. Остались в прошлом войны, почти вся преступность, насилие, ненависть, непонимание, межнациональная и межполовая напряжённость… очень много настоящего зла ушло из жизни благодаря каталитическому пробуждению сенса. Если перебрать все наиболее значимые аспекты социальной жизни и подвести черту, сравнивая, что было до и что стало после, анкавер следует назвать благом. Но столь масштабная перемена не может быть одноцветной, и кое-что неприятное анкавер принёс тоже.
– Что?
– Ну, хотя бы отторжение от плоти социума так называемых шейдов.
Ари посмотрела на Клауса. Тот едва заметно кивнул.
"да-да, всё верно. Для лайтов я чужак и изгой. Незаживающая рана, присутствие которой невыносимо. Я ведь рассказывал. И ты видела слабый намёк на то, как это бывает. Если бы я не блокировал часть своего сенса, было бы ещё хуже// //мне жаль…// //именно ты спасла меня от одиночества. Это стоит любых сожалений. Лучше слушай, что говорит Анжи".
– Были, – продолжала меж тем Наставница, – и другие сдвиги, не такие заметные, но гораздо более важные. Шейды – это, в конце концов, меньшинство. О них мы поговорим позже, а пока сосредоточимся на лайтах. Клаус!
Недоумение и настороженность:
– Да?
– Ты – плоть от плоти этого мира. Ответь для Ари на простой вопрос: каковы основные качества лайтов?
– Доброта. Свет и тепло. Отзывчивость… хотя эта отзывчивость направлена только на других лайтов. Что ещё? Пожалуй, это главное.
– А какова главная цель существования лайтов?
– Цель? Ну…
– Думай, не ленись! Чего хотят лайты?
Клаус замялся – впрочем, ненадолго.
– Покоя, – сказал он. – Уюта. Комфорта.
– Близко, хотя и не совсем точно. Ладно, – смилостивилась Анжи-с-экрана, – не гадай, я са-ма отвечу. Комфорт, покой и всё прочее тоже важны, конечно, но это лишь частные проявления одной большой тенденции. В первую очередь все лайты стремятся к удовольствию. Неважно, к своему собственному или чужому – для обладателей активного сенса чужое удовольствие немногим хуже своего. Но наслаждение – это центр их бытия.
Тон этого высказывания был таков, что Клаус спросил:
– Разве это плохо?
– Само по себе, конечно, нет. Люди всю свою жизнь стремятся избегать отрицательных переживаний и стремятся ко всему, что служит источником переживаний положительных. И не только люди: любым живым существам свойственен этот дуализм. Как было сказано, даже амёба движется из лишённых пищи районов в области, которые богаты ею…
"амёба?// //микроорганизм. Простейшее животное, столь мелкое и просто устроенное, что его не увидишь простым глазом – только в микроскоп". -…беда людей общества постанкавера, – вздохнула Наставница, – заключается именно в том, что их отношение к жизни тождественно отношению амёбы. Простота, стремящаяся к пределу, растительный идеал во плоти. Лайты ведут паразитический образ жизни, сидя на всём готовом, созданном до них и без них. Им не надо заботиться о пропитании – фабрики биосинтеза прокормят ораву самых прожорливых едоков. Им не надо заботиться об опасностях – вторая природа, наследие эпохи преданкавера, содержит мало опасностей, а с первой природой лайты почти не соприкасаются. Им не надо бояться болезней, войн, преступности, непонимания, одиночества, бедности… лайтам попросту нечего бояться. И это по-настоящему страшно.