Софи передала платье, которое пожертвова…, то есть подарила Корделия. Выглядело оно получше тех, которые я привезла с монастыря. Бледно-зеленое, из мягкой приятной на ощупь ткани, слегка украшенное кружевами.
У нас с кузиной похожее телосложение – средний рост, хрупкий стан. Правда я поспортивнее. Может Эвелин заставляли работать в монастыре? Тут же подумала, что буду заниматься йогой по утрам дабы не превратиться в образец юной аристократки, а говоря попросту – в бледную немочь. Тело не мое но это не повод его запускать!
Когда пришла Корделия, я была готова. Шли в тишине, кузина не считала нужным развлекать родственницу разговорами. На этот раз она казалась равнодушной, а я не могла понять – что ей сделала Эвелин? Или она всегда такая? Корделия даже не пыталась притворяться вежливой. Из-за этого я чувствовала себя крайне неуютно.
Но постараюсь подружиться, найти подход, они с Эвелин все-таки сестры и ровесницы. А мне не хватает союзников в этом доме.
Столовая утопала в мягком свете магических ламп. Мой взгляд сразу остановился на новом лице, очень привлекательном, стоит заметить. Облокотившись о каминную полку, на меня смотрел молодой мужчина, лет двадцати пяти: темные слегка вьющиеся волосы, ясный взгляд серых глаз и выразительные красиво очерченные губы, словно лук Купидона. Сердце, кажется, пропустило удар...
Передо мной стоял мужчина моей мечты…
Не то чтобы я представляла себе его раньше, но вот увидела и поняла – это он!
Я как будто посмотрела прямо на солнце, и оно ослепило.
Мой взгляд скользил по его фигуре в поисках недостатка и не находил. Полная гармония в чертах лица и линиях тела. Он подобен статуи Аполлона. А эта нежная улыбка…
Ну, разве можно быть таким красивым?! Тем более мужчине?
Если это жених, то я хоть сейчас готова идти под венец!
Далеко не сразу удалось прийти в себя, и я смутилась. Как же глупо так реагировать на мужчин! Раньше за собой такого не наблюдала. Надеюсь, он ничего не заметил…
Молодой человек улыбнулся шире, лицо стало еще более приветливым, он приблизился ко мне и с чувством произнес:
- Эвелин, я так рад тебя видеть!
Ооо… У него еще и голос бархатный… Я бы в него укуталась. Хорошо, что не могу говорить! Я так растерялась, что не нашлась что сказать.
Никогда не видела таких красивых парней! Но дело не только во внешности. Он был очень обаятельным. А мягкая улыбка согревала не хуже ласкового майского солнышка… Все, я поплыла…
Глупо улыбнулась и потупилась.
Странно, но мое замешательство и смущение не удивили его. Он скорее принял это как должное, или списал на мою природную скромность.
Тетя и дядя тоже подтянулась, и я услышала, что молодого человека зовут Кристиан. Какое красивое имя! Как и он сам…
Кристиан тоже казалось был очарован мной, смотрел сияющими глазами, окружил безраздельным вниманием и заботой. Спрашивал о здоровье, сожалел что не могу порадовать его беседой. Затем усадил за стол возле себя, и трогательно ухаживал во время ужина, подавая новые блюда и подливая вино и воду в бокалы. Он был само внимание и предупредительность. Мое сердце продолжало таять…
Филипп сообщил, что после ужина меня навестит маг-целитель Жерар Арно и дядя уверял, что уже завтра я смогу разговаривать. Это порадовало поскольку необходимость постоянно молчать начала напрягать. Сложно лишиться того, к чему привыкла как к воздуху.
Потом к беседе подключилась Амалия и рассказала о наших планах на ближайшее время. Завтра мы втроем: я, графиня и Корделия, пройдемся по модным магазинам. Наносить визиты они с кузиной пока будут вдвоем, дадут мне время восстановиться после болезни. А уже через две недели в королевском дворце состоится бал, на котором я буду представлена высшему свету. Поэтому кроме обновления гардероба предстоит заняться танцами, и учить нас будет месье Гастон Шерро. Уроки начнутся уже на следующей неделе.
Я внимательно слушала и перенимала местную манеру речи – подчеркнуто вежливую, немного официальную и несколько витиеватую. Словно в романе викторианской эпохи.
Ужин протекал легко и оживленно, поэтому не скоро заметила, какие злые и негодующие взгляды бросала исподлобья на меня Корделия. Я опешила. Присмотрелась к ней. Кузина поджала губы, а на щеках впервые появился румянец. За все время девушка не проронила ни слова. Она сидела напротив нас с Кристианом и вскоре я заметила, что ее взглядов, правда совсем других, задумчивых и даже болезненных, удостаивается и мой сосед.