— Лид, в чём дело? — взявшись рукой за дверцу, Кропоткин тут же невольно отшатнулся, потому что, перелетев через край створки, на него упала сверху ажурная кофточка бывшей жены.
— Игорь, сюда нельзя, я переодеваюсь.
— Ах, ты переодеваешься?!
Уловив в голосе бывшей едва сдерживаемый смех, Кропоткин почувствовал, как в нём закипает бешенство. Представив, как тонкие розовые губы Лидии расплываются в довольной ухмылке, он ощутил, что в затылке плеснула волна горячей крови, окатив голову кипятком. Не осознавая, зачем он это делает, Игорь со злостью рванул тонкую кружевную блузку вниз и опомнился только тогда, когда, зацепившись за неровный верх дверки из ДСП, дорогое кружево разорвалось. Характерный треск лопнувших нитей мгновенно привёл его в себя, и, опомнившись, он отдёрнул руки и убрал их за спину, будто это могло что-то исправить.
— Лид, прости, я случайно, — чувствуя неловкость, Кропоткин с досадой выдохнул.
— Случайно что? — Кропоткин мог бы поклясться, что в голосе Лидии не ощущалось даже намёка на великую вселенскую скорбь по поводу этой страшной утраты.
— Случайно порвал твою блузку, — через силу выдавил из себя Кропоткин.
— До сегодняшнего дня я была уверена, что порвать женскую кофточку мужчина способен только в состоянии глубокого чувственного аффекта, — неожиданно поверх зацепившейся за дверь блузки лёг изящный кружевной бюстгальтер на косточках, и Игорь уловил знакомый запах духов Лидии. — Если тебе не трудно, постарайся случайно не порвать моё бельё, — бросив взгляд в боковое зеркало трельяжа, Лидия увидела, как перекосилось лицо её бывшего мужа, и испытала истинное удовольствие, получив компенсацию, превосходящую ущерб от первоначальной потери.
— Слушай, Лид, мне чертовски неудобно, что так получилось…
С великим трудом заставив себя отвернуться от привлекательной композиции на дверке гардероба, Игорь оглядел рассеянным взглядом своё бывшее гнёздышко, и внезапно его дыхание сбилось: в боковой створке зеркала он увидел нечто такое, мимо чего не смог бы пройти ни один нормальный мужчина.
Лидия стояла лицом к зеркалу, вмонтированному в дверку шкафа, и оправляла на себе полупрозрачную диковинную вещь, сверху напоминающую обтягивающую водолазку, а снизу закрытый купальник. Кропоткин мог бы поклясться в том, что под этой сногсшибательной обновкой не было никакого белья, как, впрочем, и в том, что бывшая жена совершенно не догадывалась, что он нашел в стане врага такой чудесный наблюдательный пункт. Ощущая сладкое чувство полнейшей безнаказанности, Кропоткин растянул красивые вишнёвые губы в довольной улыбке и начал неторопливо рассматривать эту чертовски привлекательную картинку.
— Это называется комбидресс, — Лидия бросила взгляд в зеркало и встретилась глазами с бывшим мужем. Он чуть не подпрыгнул от неожиданности.
— И куда в нём ходят, во Дворец пионеров? — досадуя, что все его чувства написаны у него на лбу, Кропоткин демонстративно отвернулся от зеркала, давая понять, что соблазнительный образ в облегающем кружеве не произвёл на него ни малейшего впечатления.
— Нет, на экскурсию в Кремль, в Ленинский кабинет с зелёной лампой, — съязвила Лидия.
— Но-но, ты не очень-то! — нахмурился Кропоткин, машинально приложив руку к тому месту, где в нагрудном кармане пиджака лежал его партбилет. — Соображай хоть немножко! Голова-то у тебя есть на плечах или как, кочан капусты?
— Боже мой, Кропоткин, вот только твоих нравоучений мне не хватало! — подойдя к зеркалу, Лидия открыла шкатулку и стала подбирать украшение к необычному костюму.
— Знаешь что, никуда ты в таком виде не пойдёшь! — при мысли о том, что кто-то другой будет прикасаться к её тёплой коже под эластичным кружевом, Кропоткина замутило.
— Да что ты говоришь! — нараспев произнесла Лидия. Достав нитку гранатовых бус, она приложила их к экстравагантному наряду, но, взглянув в зеркало, поняла, что к тёмным тонам костюма следует подобрать что-нибудь посветлее.
— Лидия, не дури! — подойдя к бывшей жене совсем близко, Кропоткин почувствовал знакомый запах «Шанели». — Если я сказал, что ты никуда не пойдёшь, значит, не пойдёшь — и точка.
— А если я не послушаюсь? — неожиданно повернувшись, Лидия сделала полшага вперёд, и лацканы её пиджака коснулись одежды Игоря. — Тогда что?
— Тогда?.. — Кропоткин взглянул в глаза бывшей жены и почувствовал, как по его телу побежали восхитительные мурашки необоримого желания. — Чёрт бы тебя побрал!
Забыв о твердых моральных принципах и кодексе верного семьянина, он отодвинул в сторону полу ее пиджака и провёл тыльной стороной руки по чёрному эластичному гипюру. Ощущая, как сильными, упругими толчками по его жилам побежала быстрая горячая кровь, он наклонился над лицом Лидии.