Перед церемонией открытия подарков Оливия сообщила, что у нее болит голова, но ей не хочется портить ему вечеринку. Ее подарок заставил его улыбнуться: коллекция всех фильмов об агенте 007. Открыв подарки, Джастин начал зачитывать поздравительные открытки, многие из которых содержали шутливо-непристойные пожелания. Оливия выглядела так, словно она жалеет, что осталась. Или что вообще пришла сюда.
Джастин поставил тарелку и положил руку ей на колено. Ему показалось или она вздрогнула?
— Пойдем? Только попрощаемся с гостями.
Она с трудом изобразила улыбку:
— Это твой день рождения. Мы уйдем, когда ты захочешь.
По ее тону Джастин понял, что пора уходить. Потом он выяснит, действительно ли головная боль причина ее плохого настроения.
Джастин встал с банкетки.
— Я схожу за твоим пальто. Сама ты его не найдешь, — улыбнулся он.
Оливия не улыбнулась. Обычно она смеялась над его шутками.
Перепрыгивая через ступеньки, Джастин гадал, что случилось. Он мало уделял ей внимания на вечеринке. Оливия здесь никого не знала, может, это ее расстроило.
Джастин как раз доставал пальто Оливии из кучи одежды, когда его лучший друг появился в дверях спальни.
— Джастин, приятель. Мне надо тебе кое-что сказать!
Брайан определенно был в подпитии — неудивительно, ведь он весь вечер исполнял роль бармена, — но тон его был серьезным.
— Что сказать? — насторожился Джастин.
— Пока ты был во дворе, мы с Оливией поболтали…
Зная привычку Брайана говорить не думая и помня выражение лица Оливии, Джастин понял, что дело плохо. Брайан был хорошим другом, но он не всегда чутко относился к чувствам девушек.
— Что ты ей сказал?
— Ничего особенного. Я думал, она все знала. Ты что, ничего не рассказал ей об Андреа и Лизе?
— Что именно? — недоумевал Джастин. — Она знает, что у меня есть сестры.
— А то, что ты их воспитывал?
— Нет, — ответил Джастин, не понимая, почему это могло так ее расстроить.
Он предпочитал не распространяться о своей личной жизни.
— Боюсь, я упомянул твое обещание… — Брайан виновато уставился на ковер. — Ну, что ты наверстаешь упущенные годы при первой возможности.
— Что?!
— Это вырвалось само собой. Я сказал, что не это имел в виду, но… Похоже, она сделала неправильные выводы. Вот я и решил тебе сказать. Может, ты что-нибудь придумаешь.
Что-нибудь придумать? Только недавно Оливия из ледяной красавицы превратилась в счастливую женщину, щедро отдававшую ему свое тело. И, если она тогда сказала правду, свою любовь тоже.
Он расскажет ей о своих чувствах. Только бы она согласилась его выслушать, а не спряталась в раковину.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Идя к машине, Оливия отчаянно куталась в пальто. Но тонкая шерсть не помогала ей согреться.
Джастин не мог не заметить, как она скованна.
Оливия украдкой наблюдала, как Джастин обходит машину, отметив грациозность его движений. Неудивительно, что она влюбилась.
Может, она слишком близко к сердцу приняла болтовню Брайана, но она ничего не могла с собой поделать. Оливия чувствовала себя обманутой.
— Я все понимаю, — тихо произнес Джастин. — Брайан рассказал мне о вашем разговоре. Я догадываюсь, как ты себя чувствуешь.
Она покачала головой.
— Я на тебя не злюсь. Мы не давали друг другу обещаний. Я только немного удивилась. Вот и все, — солгала Оливия, спасая остатки гордости.
— Я уже говорил о моих сестрах. Но я не люблю обсуждать эту сторону моей личной жизни, — признался Джастин. — Как я могу рассказать, что брал их с собой на футбольные тренировки, потому что некому было присмотреть за ними? Что заботился о доме и жертвовал своей личной жизнью ради них?
— Скажи мне правду! Ты провел последние восемь лет, мечтая о другой жизни, строя планы на…
— Да, это правда. Я не лгу. Но все изменилось, стоило появиться тебе.
— Я заставила тебя изменить планы?
Да. Предательство ее бывших любовников, близкое знакомство с ней всего за пару недель изменили его взгляды на жизнь, заставили увидеть все другими глазами.
— Ты заставила меня осознать, чего я хочу на самом деле. Я хочу быть с тобой. Я люблю тебя.
Это неожиданное признание ошеломило ее. Сначала она ощутила радость, но слова Брайана разбередили старые раны и вернули ей чувство неуверенности в себе. Она не знала, верить ему или нет.
— А что, если ты ошибаешься?
— В том, что я к тебе испытываю? Я взрослый мужчина, Оливия, а не сумасбродный подросток.
— Все это ново для тебя. Как только чувство новизны пройдет…
— То же самое я могу сказать и о тебе, — возразил Джастин. — Ты разлюбишь меня через пару месяцев?
Проклятье.
— Это не я восемь лет жила без китайской кухни.
Джастин взглянул на нее как на сумасшедшую.
— Понятия не имею, о чем ты.
— Ты сказал в воскресенье, что Андреа и Лизе не нравилась китайская еда и что сейчас ты можешь есть ее, сколько пожелаешь. То же самое и со свиданиями. Тебя в них ограничивали. Если мы останемся вместе, ты возненавидишь меня. Ведь я лишу тебя возможности наверстать упущенное…
— Это не так. Мне больше не двадцать два года, когда я мечтал об этом.
Оливия молчала. Джастин нетерпеливо вздохнул:
— Ты просишь доказательств. Но у меня их нет. Что я могу сделать, чтобы ты поверила в мою любовь? В то, что чувства мои не изменятся ни завтра, ни послезавтра, ни через месяц…
Оливия не знала, что ответить. Ей так хотелось поверить ему. Забыть о страхах, броситься с головой в омут страсти. Никогда еще она не испытывала такой потребности любить, как сейчас. И это пугало. Хотя она и не любила Шона, его предательство причинило ей боль. Что станет с ней, потеряй она Джастина? Что, если она поверит ему и снова разочаруется?
Они молча въехали на парковку рядом с ее домом.
— Не надо так, — попросил Джастин. — Я догадываюсь о твоих чувствах. Тебе хочется спрятаться. Но я не хочу, чтобы ты убегала от меня.
Она застыла.
— Я тоже тебя знаю, Джастин. Я знаю, ты восхищаешься Брайаном, прыгающим из одной постели в другую. Я знаю, тебе нравятся неожиданности и бурные вечеринки. И флирт. Я быстро тебе наскучу. Или моя ревность и подозрительность разочаруют тебя.
Он шел за ней к подъезду.
— Оливия…
— Ты сказал, что, живя с сестрами, мечтал о другой жизни. Мне мучительна мысль о том, что ты лишишь себя мечты из-за меня. Прости, — сказала она, открывая дверь. — У нас ничего не получится. Какие бы чувства я к тебе ни испытывала, я не могу быть с тобой. Извини…
Убедив себя, что дома она будет работать куда продуктивнее, чем в офисе, Оливия сказалась больной и не пошла в пятницу на работу.
Она послала короткое письмо Мег, в котором, не вдаваясь в подробности, сообщила, что они с Джастином расстались.
Больше ни с кем из «Кружевных штучек» она не говорила. Когда сразу после пяти в дверь позвонили, ее пальцы впились в ручки кресла.
Джастин не звонил ей, чему Оливия была рада, но что, если он решил прийти поговорить с ней?
В дверь снова позвонили.
— Оливия, ты дома? Это я. Я кое-что тебе принесла.
Мег. Тронутая заботой подруги, Оливия открыла дверь.
— Привет.
— О, милая, — вздохнула Мег. — Выглядишь ты ужасно.
Оливия горько рассмеялась.
— Заходи.
— Вот, — Мег протянула ей бумажный пакет, теплый на ощупь. — Я принесла тебе немного супу.
— Спасибо. — Она пригласила Мег в кухню. Оливия достала одну тарелку, Мег от супа отказалась.
— Тебе поможет, если я скажу, что он тоже ужасно выглядит? — спросила Мег, садясь за стол.
ДА!
— Он, наверно, праздновал всю ночь день рождения. И свою свободу. Мне все равно, почему он так выглядит, — солгала Оливия.
— Хочешь поговорить?
— Не знаю. — Оливия налила себе стакан воды и отнесла тарелку с супом на стол. — Наверно, придется. Не могу же я целыми днями сидеть дома. Как я с ним встречусь, если не в силах даже говорить о нем?