По залу прокатилась волна аплодисментов.
— Пожалуйста, рассаживайтесь, и мы начнем.
Джастин наклонился, коснувшись губами ее уха, и девушка задрожала.
— Может, улизнем прямо сейчас?
Оливия рассмеялась.
— Новости компании будут объявлены после показа, а я не услышу их?!
Он не выдержит столько часов.
Но хуже всего, что ему придется фотографировать, а в его теперешнем состоянии трудно будет сосредоточиться на работе.
— Это будет долгий вечер.
Оливия улыбнулась:
— Обещаю, ночь будет еще дольше…
Какой чудесный вечер, подумала Оливия, обновляя помаду в дамской комнате перед зеркалом. Она подумала, что все происходит как во сне. Она выбрала для церемонии соблазнительный наряд, Джастин не отходит от нее ни на минуту, долгожданное повышение наконец произошло. И она была довольна увиденным в зеркале. На нее смотрела уверенная в себе девушка, и эта уверенность была не показной, а настоящей. Столько лет она старалась не привлекать внимание к своей пышной груди. Но сегодня ей нравилось платье, которое было на ней. Оказывается, не так сложно делать то, что хочется.
Несколько минут назад было объявлено о ее повышении. В своей благодарственной речи Оливия блеснула остроумием, которое раньше проявлялось только в перепалках с Мег.
— Наконец-то я тебя нашла.
Оливия повернулась к подруге:
— Вспомнишь черта, он и появится. Я как раз о тебе думала.
— Тогда тебе нужно к доктору. — Мег изобразила праведное негодование. — Самый шикарный мужчина в этом здании ждет тебя снаружи. Я бы на твоем месте думала о нем!
— О нем я тоже думала.
— От вас двоих буквально искрами сыпало. Наверняка ты долго здесь не задержишься.
— Мне хотелось сбежать сразу после объявления о повышении.
Мег улыбнулась.
— Рада, что ты одумалась и купила это платье.
Оливия представила, как Джастин снимает его, и задрожала.
— Надеюсь, ничего не случится, если мы уйдем пораньше.
Оливия обнаружила Джастина за столиком. Он уже отнес камеру в машину и раздобыл им новые напитки. Оливия встала рядом, немного нервничая.
— Шоу произвело фурор, — сказала она, пытаясь перекричать громкую музыку, под которую отрывались коллеги. — Как твои снимки?
— Боюсь, неудачно. Я не помню, снял ли крышку с объектива.
Оливия рассмеялась его шутке.
— А я-то думала, ты гениальный фотограф.
— У меня другое было в голове, — признался Джастин вкрадчивым голосом.
У Оливии по спине пробежала дрожь. Как она могла столько противиться этому?
— Например? — поддразнила она.
— Я тебе покажу, — сказал Джастин, беря ее руку в свою. — Прогуляемся? Сад, наверно, чудесный.
Оливия сжала его пальцы. Они забрали в гардеробе пальто, зная, что назад уже не вернутся.
К счастью, холод отпугнул других участников вечеринки, и они прогуливались в саду практически одни. Сад был окружен старинным витым забором в готическом стиле. Вход украшала каменная арка. Величественные деревья, крошечные лампочки и звонкий фонтан дополняли картину. Но самым чудесным было чувство уединения. Только одна пара сидела на скамейке в отдалении. Они прошли еще немного, пока не оказались за массивной колонной, в тени которой и укрылись от случайных взглядов.
Джастин положил руку ей на талию.
— Я тебе уже говорил, как потрясающе ты сегодня выглядишь?
Оливия прижалась к нему. Ей так хотелось ощутить тепло его тела. Джастин будил в ней чувства, о которых она раньше и не подозревала.
— Говорил…
Оливия запрокинула голову и приподнялась на носках. Шампанское придало ей смелости, хотя близость этого мужчины опьяняла сильнее любого спиртного напитка. Она хотела его с самой первой встречи, и вот он принадлежит ей. Их губы встретились в поцелуе. Внутри у нее что-то взорвалось, и ничем больше не сдерживаемая страсть выплеснулась наружу.
Джастин прижал ее к себе крепко-крепко. Одна рука скользнула ей на грудь. Джастин провел пальцами по пышным окружностям в вырезе платья. На ней не было лифчика — лиф платья изумительно держал форму. По ее телу пробежали волны удовольствия.
Когда Джастин наконец оторвался от ее губ, Оливия задыхалась от страсти. Но Джастин на этом не остановился. Его губы проложили дорожку из поцелуев по нежной шее к груди.
— Я живу в тридцати минутах езды отсюда, — сказала она. — А ты?
— Сорок пять, — охрипшим голосом ответил Джастин.
— Слишком далеко.
— Снимем номер.