А коню не пьётся, конь воды не хочет!
Возвращайся в горы, не томись в загоне!
О, снега печалей, зоревые кони!
Спи, дитя, коню не до питья, спи, родной, заплакал вороной, а-а-а-а-а…»
Я умолкаю. В доме тихо, и никого, кроме меня. Теперь быстро-быстро в кровать и уснуть, пока не пришли иные гости. Вбегаю в комнату. Выключить компьютер или записать, может, успею? Спешу, из-за этого делаю ошибки. В свете монитора плохо видны буквы на клавиатуре. За окном, на улице, приближается цокот копыт и скрип колёс. Обрывается у нашего дома. Внизу тихо открывается входная дверь, лёгкие шаги по ступеням. Поворачивается дверная ручка, я так спешил, что не закрыл её на защёлку. Дверь открывается.
— Олежка, ты не спишь?
— Мама?
Я не оборачиваюсь, я смотрю в экран.
— Я почему-то вдруг сильно забеспокоилась. Папа остался в гостях, а я примчалась.
Она подходит и обнимает меня за плечи. От мороза у неё очень холодные руки, но я не отстраняюсь.
— Мама, можно я сегодня с тобой посплю?
— Конечно, мой ласковый.
Она наклоняется и дотрагивается уже немного оттаявшими губами до моей шеи. Я гашу монитор, и больше ничто не нарушает темноты.
— Олежка, ты зачем выключил, я же ничего не вижу.
— Мама!
Я счастлив, что это всё-таки она.
Комментарий к 12 - 22 декабря
Олег - https://pp.userapi.com/c840727/v840727001/596d9/SUZY1ih7nMk.jpg
========== 23 - 25 декабря ==========
Не люблю больницы. 23 декабря 2005 г.
То ли от сосулек, то ли ещё от чего, но я приболел. Вид у меня утром был очень дохлый. Глянул я на себя в зеркало (почему-то с самого детства я считал себя красивым, но это, наверное, у всех так): руки-ноги тоненькие, рёбра с ключицами торчат, только голубые глаза на бледном лице поблёскивают. И понял, что поликлиники не избежать, к восьми на приём, как и было назначено. Куда же делись мои мышцы? Сразу захотелось на акробатику, единственное место, где абсолютно никого не интересовали мои умственные способности. Пройтись колесом и на руках, весело дрыгая ногами, по диагонали, сделать сальто через козла и, если моя звезда улыбнётся мне, попрыгать на батуте! Но, как окажется, мои мечты так и останутся мечтами ещё, как минимум, на месяц.
Бедная бабушка, что ей пришлось выслушать от врача!
— Вы его что, голодом морили?!
— Он ничего есть не хотел.
В ответ испепеляющий взгляд врача.
— Меня от всего рвало.
Ласковый взгляд змеи и такая же улыбка мне.
— Мальчик, подожди бабушку за дверью.
Вновь испепеляющий взгляд на бабушку. В гнетущей тишине я медленно оделся и вышел. В коридоре очередь детей и их родителей, все смотрели на меня, стоял, потупив взор. А за дверью…
— Налицо нервное и физическое истощение, вы хотите, чтобы он оставшуюся жизнь провёл в психушке?!
Ответа бабушки не слышно, да никому её ответ и не нужен. Я протолкался к окну мимо изнывавших в ожидании детей и измученных ими родителей. Улица, куда-то ехали машины, шли люди, снег, серое холодное небо…
— Мальчик, тебя зовут.
И правда, у двери стояла бабушка, ища меня взглядом. Протолкался обратно. У неё был расстроенный вид.
— Зайди, с тобой хотят поговорить.
Зашёл один. Врач начала ласково и доверительно:
— Подойди, садись. Олег, скажи, тебя за что-нибудь наказывают?
— Бывает.
Врач, всё так же ласково:
— А как тебя наказывают?
Я с запозданием понял, к чему она клонит, и сделал как можно более глупое и в то же время задумчивое лицо.
— Ну, не дают на компьютере играть.
— И долго ты обычно за ним сидишь?
Почуял, что сейчас достанется мне.
— Да нет, не очень.
Врач подскочила и нависла надо мной.
— А ну прекратил мне врать! Тебя бьют?!
— Нет, что вы.
— А что с тобой делают?! Запирают?!
— Нет.
Она по-настоящему напугала меня; похоже, увидев это, успокоилась и села, чиркая что-то в медицинской карте.
— Ладно. Месяц никакой физкультуры, все зимние каникулы сидеть дома, читать книжки и отъедаться. Вот тебе освобождение, в школу пойдёшь после каникул, но перед этим придёшь ко мне, и если ты не будешь толстенький и румяный, я тебя отшлёпаю. Следующий!
— Не ходите, дети, в Африку гулять, — пробормотал я себе под нос, постепенно отходя от её криков.
Врач приподнялась.
— Ты что-то сказал?
А я выскочил за дверь и был таков. Спускаясь с бабушкой по лестнице, слушал её объяснения:
— Мне она сказала, что это у тебя нервное, и выписала слабое успокоительное, будешь на ночь пить, чтобы лучше спалось, ещё витамины надо купить и какое-то лекарство для иммунитета. Не пойму, что тут написано. Ладно, в аптеке разберутся. А что она тебе сказала?
Я улыбнулся, входя в привычное беззаботно-ветреное состояние. Снял бахилы и, выбросив в коробку у входа, выбежал на улицу.
— Каникулы!
Отец говорил, что шагание за грань себя — очень старая игра. Такая же старая, как ощущение своего существования. Играя в неё, ты всё дальше уходишь от себя, но в то же время всё ближе к себе становишься. Когда я помещал эту формулировку в ум, он сначала прикалывался, а потом, отсекая логические и причинно-следственные связи, наслаждался свободным парением без опоры. Поначалу его от этого немного мутило, а потом понравилось. Каждым шагом надо полностью уходить от своего прежнего ощущения себя. Сейчас у меня получается не так много шагов, но их становится всё больше. Итак, начнём.
Я сижу на стуле, нажимаю клавиши, смотрю на экран и шагаю за грань этого себя.
Я смотрю из глаз, думаю о том, кто смотрит, чувствую всё тело и шагаю за грань этого себя.
Я пребываю в покое, в центре головы, в центре горла, я не думаю, я шагаю за грань этого себя.
Я разлит по телу, тело аморфно, нестабильно, я поддерживаю его таким, какое оно есть, волей, и шагаю за грань этого себя.
Я анализирующее сознание, холодное и ясное, для меня нет преград в понимании, я сразу всё вижу и шагаю за грань этого себя.
Я нахожусь за пределами тела, я словно пространство мира, в котором идёт жизнь всех предыдущих «я», и шагаю за грань этого себя.
Я над миром, мир внизу, а выше только свобода, я радуюсь и устремляюсь вверх, шагая за грань этого себя.
Я пребываю в нигде, все определённости остались позади, они несущественны, единственное, что заинтересовывает, — это то, что ещё есть внутри меня, и я шагаю за грань этого себя.
Меня нет, нет ощущения себя, но есть ощущение присутствия, и я шагаю за грань этого ощущения присутствия.
Всё…
Больше для меня пока ничего нет. То есть нет того меня, который есть дальше, но, может, я и есть то, чего нет?