Смотрины.
Вот что тут происходило.
Вот почему тут и мать из Николаева, и брат из Петербурга.
Воздвиженская, встретив Казарского, уже не отпускала его от себя. Села за стол рядом с ним. Протягивая руку, убирая ее, двигаясь, задевала то руку, то плечо Казарского. Край ее юбки из черного, жесткого шелка касался его ног. Он, беззаботно улыбаясь, с печалью сознавал, что место рядом с ним Татьяна Герасимовна выбрала для того только, чтобы быть лицом к Стройникову, с которым она визави. Выбрала, чтобы иметь возможность поднимать от тарелки глаза на него и улыбаться ему прелестной, много значащей для обоих улыбкой.
Разговор за столом вспыхнул едва не сразу. Как костер, который и раздувать не понадобилось. В этом умении брат Воздвиженской Дмитрий оказался большим мастером. Ход войны, события на западном берегу Черного моря, - это занимало всех. Война подымалась к самому-самому своему пику, - как армия Дибича на Балканах в тяжких ратных борениях подвигалась к трудным перевалам Балканских гор.
В сентябре 1828-го года после упорной осады с суши и моря пала Варна.
А две недели назад - Сизополь!
Сизополь - это уже 42-я широта. Это западный берег Черного моря. Это уже ближе собственно к Турции, к Анатолии, чем к России.
Вот куда забралась война.
Сизополь - глубинная территория Османской империи, со всех сторон окруженная горами, на которых турецкие гарнизоны.
Сизополь - его коренные жители болгары и греки-фракийцы - под самым носом у султана взвил голубые знамена Свободы с птицей феникс, возродившейся из пепла.
И он взят.
В сущности, штурм Сизополя был чистой воды военной авантюрой. Осуществить такое мог только человек отчаянной храбрости, авантюрист по самой природе своей. Контр-адмирал Кумани, командир эскадры (3 линейных корабля, 2 фрегата, 3 канонерские лодки, десант 1162 человека) смерчем ворвался в залив у крепости. Обрушил на нее лавины огня, выбросил десант и через двое суток захватил городок. Кумани - грек. В юности - подданный Османской империи. Человек жаркой крови, когда-то в уличной потасовке он убил вооруженного байрактара. Бежал. За глаза был объявлен государственным преступником и приговорен к смертной казни. В русском флоте начинал с матроса. Взяв Сизополь, контр-адмирал имел тайный разговор с двумя сизоцольцами-греками. Послал их с письмом на окраину Афин к больному отцу: дождись меня, скоро увидимся…
Только в самые-самые первые минуты за столом что-то неуловимое, но, тем не менее, реальное, ощутимое, каким-то пространством пролегло между флигель-адъютантом, - офицером, выполняющим личные поручения царя, - и офицерами глубинки, окраины, серой тягловой силой войны. Лазутин и не хотел, да отличался от остальных. Привычно держал торс очень прямым. Холодное, «петербургское» выражение лица было для него обыденным, он не замечал его. Но под материнским взглядом доброй Марии Дмитриевны, под любящим взглядом сестры, которую и сам любил не меньше, Лазутин оттаял от дворцовой чопорности. Спохватился. Ощутил это расстояние между собой и боевыми, отмеченными наградами офицерами, заслуг у которых перед отечеством было не меньше, чем у него самого перед царем. И переменился, сам переступил линию раздела. Говорил, с улыбкой встречал реплики собеседников, отвечал, слушал, рассказывал. Осведомленность его была такова, что он и о Севастополе знал больше, чем офицеры, служившие в Севастополе. В конце концов все замолчали и стали слушать его.
Кумани взбесил турок!
Сераскер [27] Румелии Гуссейн-паша поклялся султану Махмуду, что, если дерзкий грек не уберется из Сизополя так же внезапно, как появился, он будет или живым доставлен во дворец Долма-бахче, или, с мертвого, с него снимут шкуру, а Махмуд II, как о подстилку, оботрет о нее ноги.
Стройников и Казарский переглянулись. Утром в составе эскадры капитана I ранга Скаловского «Рафаил» уходил в Сизополь. Туда же через три недели уйдет «Меркурий». Если султан Махмуд воспринял падение Сизополя как личный вызов себе, нет сомнения, турки будут пытаться отбить крепость. Не удастся снять «шкуру» с Кумани, - найдут с кого снять и бросить под ноги султану. В любую ночь малочисленный отряд русских моряков может в Сизополе оказаться, как в ловушке.