Сегодня Раф немного задерживался и Аля решила, что хлеба не хватит. Собралась и пошла. Булочная находилась за углом дома. Она прошла темным безлюдным двором. Сзади в тишине гулко слышались шаги по асфальту, но Аля не обратила внимание. Шаги приближались. Что-то острое уперлось ей в бок сзади и в затылок прошептали:
– Шелохнешься и тебе конец, куколка.
Удар по голове и…очнулась в каком-то грязном месте, освещенном тусклой лампочкой. Она лежала, со связанными руками на грязном матрасе. Рот ей заклеили липкой лентой, чтобы не кричала.
За приоткрытой, обитой железом дверью, она услышала голоса.
– Девочка симпатичная… – начал было говорить один, но второй перебил его:
– Хозяин сказал, чтобы с нее и волосинки не упало!
Они еще некоторое время перепирались, что с ней делать: воспользоваться моментом, а потом отдать ее хозяину или отдать, не воспользовавшись беззащитностью молодой женщины. Слово "хозяин" насторожило ее, и она продолжала слушать дальше, стараясь не двигаться, чтобы никак не обнаружить себя. Когда они, все-таки, решили воспользоваться, тут она мысленно закричала:
"Рафи! Меня похитили! Место я не знаю! Они связаны с хозяином!"
Раф уже собирался домой на землю, когда услышал призыв Али. Кровь прилила к голове. Раш и Золтан заметили, как побледнел сын.
– Что случилось? – Серьезно просил Золтан.
– Алю похитили. Она не знает, где находится, – и в пустоту закричал: – Говори со мной! Мы тебя засечем!
"Я не молчу, родной". – отвечала ему подруга. – "Я говорю, но они…Ой! Только не это!"
– Что? Аля!
"Они собрались…со мной …"
-Я понял, где она! – Крикнул Раф отцам и все трое кинулись к ней на выручку.
Это был подвал ее же дома. Там часто ночевали бомжи. И вот, на этих же матрасах, лежала девушка. Один развязывал ей, спутанные сзади, руки, другой одним рывком сорвал липкую ленту с лица. Аля вскрикнула и поморщилась от боли.
– Чего морщишься. Сейчас тебе еще не так морщиться придется, – он противно захихикал и тут же получил удар под челюсть.
Второго отбросил такой же удар, а ее поднял с лежанки и прижимал к груди самый дорогой мужчина. Два отца показались обидчикам Али. Рядом появились разъяренные Раш и Золтан.
– Кто вам приказал похитить эту девушку, – Золтан был свирепей бури.
– Мужик какой-то. Назвался хозяином и велел ее украсть, – стараясь выглядеть безобидными, пожал плечами первый.
– Берем их с собой, – быстро сообразил Раш, – дома договорим.
Через несколько минут Золтан, Раш и Раф с Алей стояли посреди общего зала Западного замка. Серафима вышла из кабинета и направилась к ним. Молодые так и остались стоять, обнявшись.
– Мам, я пойду, провожу Алю в наши покои.
Мама с легкой улыбкой кивнула и снова обратила взгляд на бомжей, потом на мужей:
– Прошу всех пройти в кабинет, – повернулась и пошла, зная, что все остальные последуют за ней. – Ну, теперь рассказывайте, – приказала она бомжам.
– Вот, я и говорю, что подошел к нам мужик с горбом…
-…в капюшоне, – перебил его второй.
– Да. Показал нам маленький портрет и сказал, что ее надо украсть. – Объяснял первый.
– И денег дал, только не наших, а золотые. – Второй показал монеты – это были монеты Империи Ветров.
– Это было фото? – Уточнил Раш.
– Нет. Нарисованное лицо! – Замотал головой первый. – А тут, через час и она сама идет.
– А вы, что хотели с ней сделать? – Прогремел голос, вошедшего в кабинет, Рафа.
– Мы ничего плохого не хотели… – принялся, было, первый.
– Их надо отправить обратно, – проговорила Серафима, а потом обратилась к сыну. – А ты поправь ему память.
Он кивнул, а мать вышла из кабинета. Она пошла к Але. Девушка сидела на кровати и молчала, глядя в одну точку на одеяле. Серафима погладила ее по голове. Девушка устало посмотрела ей в глаза.
– Мне кажется, что меня специально похитили, чтобы выйти на нас, – тихо проговорила она.
– Я тоже так думаю, девочка, – Сима погладила ее пальцы. – Не говорю, что тебе нечего бояться, пока все не успокоится. Просто будь осторожна. – Выждав минутную паузу, спросила: – Раф знает?
Алька удивленно вскинула глаза на мать друга и отрицательно покачала головой.
– Мне хотелось убедиться, что не ошиблась, – тихо ответила девушка и покраснела. – Каким-то образом у меня получилось скрыть от него. Я просто произнесла, что неплохо бы пока не говорить папочке, что ты уже есть, и ребенок сам сделал защиту.