Древнее строение гулко ухнуло и обвалилось, подняв тучу пыли.
Фариец что-то хрипел, двигаясь к Итриаде. Девушка уже была на ногах и кинула в мага камень, тот увернулся. Она крикнула, обращаясь к Трегорану.
Он вяло поднял голову и уставился на нее. Итриада сумела разминуться с целой гроздью огненных шаров, с невероятной скоростью обошла мага с бока и прыгнула, метя тому в голову. Фарийцу это явно надоело, потому что воительница в очередной раз отлетела, отброшенная воздушной волной.
Она упала почти под ноги Трегорана и уже не смогла подняться, лишь смотрела на него, и что-то говорила. Ее губы шевелились, произнося слова, которые не проходили мимо, не задерживаясь в мозгах юноши.
«Зачем?» — думал он. — «Все кончено. Этот маг слишком силен».
Фариец остановился над ней и криво усмехнулся.
— Он не поможет. Собственные демоны поглотили разум этого парня. Слишком труслив. — Эти слова Трегоран разобрал.
В руке фарийца появился огненный меч. Точно такой же, как тот, из мира теней.
— Ты сильна, воительница. И храбра. Поэтому падешь от меча.
Разбрасывающее во все стороны оружие было занесено над головой.
— Есть последнее слово? — насмешливо спросил фариец.
И тут вечер разорвал страшный, ни на что не похожий рев, от которого, казалось, содрогнулось само небо. Каменные плиты неподалеку от них разошлись, и из-под земли выбралось нечто.
Это существо в длину равнялось, наверное, четырем или пяти лошадям, в высоту оно достигало три человеческих роста, а шириной могло соперничать с тремя же поставленными рядом телегами. Черное его тело покрывали мириады омерзительных на вид волосков. Число суставчатых лап приближалось, наверное, к полусотне с каждой стороны, делая монстра похожим на кошмарную помесь паука с сороконожкой, но хуже всего было другое — омерзительное подобие человеческого лица, снабженного десятком глаз и огромными жвалами.
Монстр посмотрел на замерших в ужасе людей и прохрипел:
— Отмеченный Хаосом!
Глава 5
Могучие боевые машины метали камни в городские стены, но тем, казалось, нет до этого ни малейшего дела. Вот очередной булыжник, пущенный с колоссальной силой, разбился об укрепления, брызнув во все стороны каменной крошкой, оставив после себя лишь небольшую царапину.
Император скрипнул зубами. Он находился возле носа своего «Непотопляемого» — громадной гексеры, являвшейся флагманом имперского флота.
Ступать не землю Сариола он не собирался ни под каким видом, а потому наблюдал битву за город, давший название острову, со стороны. Сражение в море империя выиграла без проблем, а вот на суше дела шли с переменным успехом. Проклятые таверионцы защищали город яростно, и успели отбить уже три штурма, однако легионы закрепились на побережье, и двинулись вглубь острова.
Все понимали, что от скорости будет зависеть судьба кампании. И хотя многие в войске втихую роптали на императора за то, что тот не стал помогать так, как в Атериаде, настроение солдат оставалось боевым. Все предвкушали богатейшие трофеи и вереницы рабов, которых погонят в родные поместья, обещанные императором вне сроков службы каждому из воинов, принявших участие в походе.
И Анаториан собирался сдержать слово — у империи появилось крайне много свободной земли, которую нужно как можно скорее заселить фарийцами. Обезлюдела Ганнория, потерявшая, наверное, двести, а то и триста тысяч человек, добавилась изрядная часть Атериады.
— А спустя пару лун — Сариол, — шепнул сам себе император. — И город и остров.
По крайней мере, он очень на это надеялся. Анаториан был уверен в своих легионах и приданных тем чародеях, однако же червь сомнения продолжал глодать его изнутри. Республика, что бы там ни думали глупцы, являлась страшным, смертельным врагом, и недооценивать ее боевую мощь не смел даже владыка Фара.
Вот со стены сорвался, прочертив в воздухе дымный след, объятый пламенем шар. Он врезался точнехонько туда, где располагались метательные машины империи, и оглушительно взорвался, разбрызгивая во все стороны ярко-белые искры.
Император выругался. Пускай у таверионцев и не хватало стихийных магов, их жрецы, взывая к своему божеству, были способны на многое.
Один за другим из-за крепостной стены взлетали огненные шары, рушившие катапульты, убивавшие солдат, и вносившие сумятицу в боевые построения легионов. Командиры не выдержали, и сочли за благо отступить на безопасное расстояние, чтобы перегруппироваться, и повторить попытку позже.