И, как будто этого было мало, его начал изводить внутренний голос, который иначе как совестью назвать не получалось. При этом звучала совесть до боли знакома. Элаикс несколько раз пытался вспомнить, кому же принадлежит загадочный голос, и каждый раз отступал, не в силах выдержать обрушившуюся на него головную боль.
К сожалению для него, от этого становилось только хуже — юноша, не терпел, когда ему что-то запрещали делать, а тут у него еще появилось свободное время. В результате вопрос со странным полузабытым лицом, вертящимся на языке именем и знакомым голосом из категории откладываемых до лучших времен превратился в насущный. И чем сильнее становилось противодействие, тем сильнее Элаикс жаждал докопаться до истины, но каждый раз ему не хватало какой-то мелочи, чтобы пробить плотину, перегораживающую воспоминания.
Он подумывал о том, чтобы поговорить о сложившейся ситуации с Вариэтрой, но, опять же, что-то предостерегало его от этого шага. Но что?
«Вопросы, сплошные вопросы», — горестно подумал юный воин.
— Не знаю, — выдавил он, наконец, из себя. — Только прошу, не говори ничего, ладно?
Эльра кивнула и снова приложилась к меду.
Так они и стояли, ничего не говоря, и думая каждый о своем, пока, наконец, не забрезжил рассвет. Элаикс пил и не пьянел, вероятно, это было очередным даром крылатого монстра, Эльра если и хмелела, то не показывала вида. Но, по крайней мере, Элаиксу немного полегчало, что не могло не радовать.
За этим увлекательным занятием их и застал Зарлитар.
— Южанин, ты готов? — хмуро спросил воин.
— Всегда.
— Вот и славно, выдвигаемся.
К деревне они примчались, переведя лошадей в галоп, однако местные, как ни странно, были готовы к неожиданностям. Ворота были закрыты, за деревянным частоколом торчали головы защитников. Элаикс уже успел познакомиться с особенностями фортификации Вольных. Они не возводили каменных стен, да и откуда северянам было взять столько материала, вместо этого ставили сперва один ряд кольев, затем — через некоторое расстояние — другой. Между этими двумя рядами засыпали землю и камни, иногда, если была возможность, клали внахлест бревна, которые, опять-таки, покрывались слоем земли. С обратной стороны укрепления возводили насыпь, по которой можно было легко забраться на стену и, если было нужно, сторожевые вышки.
В результате получалось надежная стена, которую, к тому же, было непросто поджечь без помощи магии. Причем Элаикс сильно сомневался, что Вариэтра станет утруждать себя подобными забавами. Если, конечно, она вообще сможет вызвать достаточно сильное пламя.
— И что будем делать? — хмуро спросил он у Зарлитара.
Тот широко ухмыльнулся.
— Поболтаем с людьми, Южанин, что же еще? Поехали.
Они, оставив своих людей и спешившись, подошли прямо к воротам.
— Вы кто такие? — донесся голос из-за стены.
— Друзья, — широко ухмыльнулся подручный, демонстрируя пустые ладони. — А вы о чем подумали?
— Не врал бы ты, Зарлитар, — послышался все тот же голос и здоровяк расхохотался.
— А что, хочешь, чтобы я стал твоим врагом? Можно и так. — В этот миг его голос приобрел угрожающее звучание. — Откройте ворота по-хорошему, мы просто пограбим немного и уйдем. Оставим послание вашему вождю, так сказать.
— А если нет?
— Тогда пеняйте на себя. Арантар запретил убивать всех подряд, но уж те, кто наставит на меня оружие, точно отправятся к праотцам! Жду ваш ответ.
И ответ не заставил себя ждать! В них устремилось десятка три стрел.
Элаикс сам не понял, как он замедлил ход времени, ему просто стоило подумать о том, что надо бы ускориться, как все случилось само собой. Стрелы полетели гораздо медленнее, и юноша просто избежал встречи с ними. Он увидел, что Зарлитар уже мчится к воротам, и последовал за ним.
Могучий воин со всего размаху влетел в дубовые створки и те разлетелись, точно трухлявый пень от сильного пинка.
С диким воем северянин промчался внутрь, и Элаикс понял, что его все сомнения, страхи, вопросы и догадки отошли на задний план. Знакомая боевая ярость вернулась, делая все в этом мире простым и понятным. Юноша ухмыльнулся и бросился вслед за соперником, не намереваясь отставать от того ни в чем. Враги двигались точно сонные мухи, и убивать их было проще простого. Удар — покойник. Новый удар — и снова покойник.