Ковалев передал микрофон Голайбе и вытер запястьем взопревший лоб. Сокольников молча пожал ему локоть, дескать, все в норме, командир, и Ковалев в ответ кивнул головой, спасибо, дескать, и все такое прочее. Голайба начал отсчет местного времени:
— Ноль... ноль... ноль...
Романюк же спустился на шкафут, где его поджидали старшины-комендоры с заряженными ракетницами. Он подал команду «Товсь!», облизнув сразу ставшие сухими губы, выдержал паузу и, когда Голайба объявил по боевой трансляции: «Местное время ноль-ноль часов», — уже не сдерживая себя, подал чистый и радостный голос:
— Пли!
Треснули ракетницы, свистя и соря искрами, ракеты взмыли ввысь и там звонко начали лопаться, разбрасывая вокруг себя красные, зеленые и розовые огни.
— Ура! — закричали на юте молодые ликующие голоса.
— Пли! — пытаясь подавить в себе радостное волнение и чувствуя, что ему не удастся это сделать, опять скомандовал Романюк.
Тогда, стреляя из РБУ, он священнодействовал, не зная еще, к чему приведет это священнодействие, в эти же новогодние минуты он ликовал, будучи уверенным, что эти зеленые и красные огни, вспыхнувшие в небе по его повелению, привели за собой в океан Новый год.
Ночь как будто немного вздрогнула, чуть-чуть расступилась, погасив в красных и розовых огнях звезды, а когда померкли последние искры, сгустилась сильнее, а звезды опустились еще ниже.
— Ура! — уже не стройно, но все так же озорно кричали на юте.
Ковалев дождался последнего залпа, пожал собравшимся на мостике руки, говоря при этом каждому одно и то же слово: «Желаю». Все и без слов понимали, чего он желал, и ответствовали тоже однозначно: «Взаимно».
— Старпом! — позвал Ковалев, закончив поздравительную церемонию. — Распорядитесь, чтобы ракетницы почистили и сдали в арсенал. Останетесь на мостике. Я с замполитом спущусь на ют. Боюсь, что Нептун уже начал обряд посвящения. Мы присмотрим, чтобы он там не натворил бед. Как только крещение закончится, я с юта подам команду, и сразу начинайте движение. Курс — прежний.
— Вас понял, товарищ командир.
Желающих принять Нептуново крещение, а следовательно и получить особую грамотку, собралось на юте человек за сорок, да вдвое больше тут же толкалось зевак, охочих до всякого рода развлечений.
— Ого, — сказал Сокольников, мысленно пересчитал кандидатов в обращение и обеспокоенно спросил Козлюка-Нептуна, обряженного в юбку из мочала, с роскошной — до пупка — бородой и железной короной на голове, которую на совесть склепал ремонтный механик: — Грамот на всех хватит?
— Хватит. Я их по счету отобрал. Самых достойных.
Ковалев недовольно хмыкнул.
— Купать всех, кто изъявил желание. Недостающие грамоты потом по поручению Нептуна вручу на мостике.
— Позвольте начать? — спросил Козлюк-Нептун командира и громыхнул трезубцем о палубу. — Дозволительно будет спросить, чей это корабль, как его имя и куда он следует, кто его командир и в каком звании состоит?
Ковалев вышел вперед, как того требовал Нептунов ритуал, почтительно поклонился Козлюку-Нептуну и громко, чтобы слышали все, ответствовал:
— Корабль сей большой противолодочный по имени «Гангут» несет на своем гафеле Военно-морской флаг Страны Советов и находится в одиночном плавании. Командир его — по фамилии Ковалев, а звание его — капитан второго ранга.
— Много ли грешников на борту «Гангута», кои впервые попали в мои владения?
Ковалев неопределенно махнул рукой:
— Несчетно их.
Козлюк-Нептун завопил дурным голосом:
— Братцы мои разлюбезные, ты, Дед Мороз, и вы, прочая мелкота, черти благородные с наядами, вали их всех чохом в геенну огненную! Там разберемся, которого куда определить.
— Не в геенну огненную, — поправил Нептуна-Козлюка Сокольников, — а в купель морскую.
Козлюк-Нептун понял, что маленько зарапортовался, переврав кое-что в Нептуновом ритуале, тем не менее исправляться не стал, чувствуя себя вне мирской критики.
— Па-а-прошу не мешать Нептуну совершать ризоположение. Налетай — подешевело, расхватали — не берут.
Козлюк-Нептун явно знал роль не очень твердо, путая одно таинство с другим, при этом выдавая язычника Нептуна за добропорядочного христианина, но делать было нечего: Нептунов от должности не отставляют. Сокольников только махнул рукой и отошел в сторонку.