Он знал, что вертолетная станция сейчас пошлет звуковой сигнал, который, достигнув лодки, ударит ее по корпусу, как бы скользнет по всем отсекам и, возвратясь, выплеснется на индикаторе.
«По логике вещей сейчас она подпрыгнет, — подумал Ковалев, рассуждая сам с собою. — Поймет, что вступила в контакт, и начнет уклоняться. Бросится бежать? Так, комиссар? Все правильно, комиссар. Только куда она побежит? В капкан или из капкана?»
— Вахтенный офицер, — приказал он, — стоп машина. Распорядитесь, чтобы на корабле прекратились все шумы.
— Не рискуешь?
— Рискую, комиссар, рискую, родной... Только что прикажешь делать?
Ковалев маленько рисовался, и Сокольников это понимал и не мешал ему, потому что и сам в эту минуту чувствовал себя если уж и не великим трагиком, то во всяком случае и не скоморохом: лодка могла провалиться и выйти из зоны слышимости, но это уже не имело никакого значения — она находилась в контакте так долго, что могла быть уничтоженной уже несколько раз.
— Ходовой, БИП. Цель резко увеличила скорость до двадцати пяти узлов. Курс... Сигнал на буксируемой антенне устойчивый. Пеленг... Данные с вертолетом совпадают.
— Ты слышишь, комиссар, в капкан! Вахтенный офицер, обе машины полный вперед.
«Пока лодка идет таким ходом, она глухая, — отметил для себя Ковалев. — Так, кажется, комиссар? Когда она опомнится, будет поздно».
— А она по нас не шандарахнет торпедой? — спросил Сокольников. — Решит, будто мы ее атакуем.
— Но почему решит? — неуверенно переспросил Ковалев. Рассчитывать свои варианты было проще, думать за супостата получалось словно бы не с руки. — По конвенции дистанция между нами должна составлять не менее двадцати кабельтовых. Не доходя двадцати пяти, я лягу в дрейф.
— Ох, не верю я этим конвенциям. Дипломаты дипломатами, а расплачиваться приходится нам.
— Зато какой подарочек преподнесем мы им в Теневу. А, комиссар? На блюдечке с голубой каемочкой.
«Как бы нам этот подарочек не вышел боком, — подумал Сокольников. — Там ведь тоже считать умеют».
— Дистанция до цели, — доложил Суханов, — двадцать пять кабельтовых.
— Переходите в активный режим, — приказал Ковалев, — дать посыл.
«Ох, командир, не доиграйся», — подумал Сокольников, тревожно оглядывая океан, который искрился под солнцем, словно бы нежился.
— Пеленг... Цель идет влево. Дистанция — двадцать кабельтовых. Эхо четкое.
— Поддерживать контакт.
«Ну, смотри, командир, — подумал Сокольников, — там ведь тоже шутить не любят».
— Есть поддерживать контакт, — счастливым голосом доложил Суханов.
Все у него было хорошо: и эхо чистое, а значит, и контакт устойчивый, ему в эту минуту даже казалось, что он лучше других понимал командира — в нем самом пробудился азарт, — и ему хотелось, чтобы и у командира там, на мостике, все шло хорошо.
— Ходовой, БИП. — Голос в динамике стал тревожным. — Цель ставит помехи. Поворачивает влево... Контакт ухудшается... Эхо исчезает.
«Да, — подумал Сокольников, — там ведь тоже не дураки сидят. Им доллары не за красивые глазки платят».
— Понял, — сказал негромко Ковалев. — Акустикам восстановить контакт по данным вертолета.
— Товарищ командир! — неожиданно, как бы нарушив правила игры, прокричал Суханов. — Наблюдаю раздвоение цели. Появилась цель номер два. Идет в нашу сторону. Предполагаю — имитатор.
«Вот оно», — подумал Сокольников.
— Понял, Суханов. Спокойнее, а то у меня начинают лопаться барабанные перепонки... Утверждаю вам цель номер два. Вертолету утверждаю цель номер один.
— Цель номер два есть контакт, — уже спокойнее доложил Суханов. — Пеленг не меняется. Дистанция — двадцать кабельтовых. Заметно сокращается. Тон эха повышается.
— Понял, Суханов. Понял. Спокойнее. Все идет нормально. Цель номер два — имитатор утверждаю. По возможности, вести обе цели. Будьте внимательны, отворачиваю влево. Вахтенный офицер, лево руля.
«Гангут» слегка накренился и плавно заскользил влево, оставляя на ровной воде голубой след, окаймленный белой кружевной лентой. Установился почти полный штиль, остаточная зыбь едва просматривалась, чуть серебрясь на солнце, воздух, видимо, подсох, горизонт просматривался хорошо. В природе, говоря языком синоптиков, установилась норма.
— Удерживать, — приказал Ковалев.
— Главная цель — в помехах, —доложил Суханов. — Цель номер два — курс на корабль. Пеленг стоит. Скорость...