Мышцы на плечах подрагивают, а вместе с ними и кончики пальцев.
Стук в дверь вырвал из транса. Орландо дрогнул и крикнул:
— Входите.
Дверь отворилась и в комнату вошёл Крас. Молча взял со стола кувшин вина и опустился на табурет, повернулся к Орландо.
— Выпить на ночь захотелось?
— Угу, все планы сорвались… нужно же хоть что-то приятное? Как твоё здоровье?
— Сносно. Говори чего хочешь?
Крас вздохнул и покачал головой, приложился к кувшину. Сделав пару глотков, крякнул и утёр губы рукавом. Посмотрел в глаза Орландо, долго и не мигая.
— Ты один в один Орландо, которого я знал, когда был мальчишкой.
— Уже слышал.
— Не перебивай. Если мой информатор прав, то некто вырвало у тебя пятнадцать лет жизни. Стерев память и омолодив. Уж не знаю зачем. А… по глазам вижу, не веришь.
— А сам бы поверил в такой бред?
— Нет, конечно. Но… Винченцо сможет развеять твои сомнения, уж поверь.
— Угу, вот только он в тюрьме, где-то в Риме.
— Собственно поэтому я и пришёл. Пожалуйста, освободи Винченцо!
Орландо опустил кружку, вперил взгляд в Краса и вздёрнул бровь.
— Ты. Предлагаешь мне. Просто отправиться в Рим, ворваться в тюрьму и доставить герцога сюда? Полагаю, попутно мне надо будет вырезать всю гвардию короля, стражу да и самого помазанника?
— Ну, с гвардией не желательно, да и короля… смута из-за пустого трона не шибко привлекает. Но в целом, да.
Орландо хрипло засмеялся, откинулся назад и зашёлся булькающим кашлем.
— Это безумие… — Просипел мечник, согнувшись и прижимая ладонь к груди. — Полный бред. Ну уж нет, ты буквально отсылаешь меня умереть!
— Винченцо знает, где похоронен Серкано.
Кружка в руке Орландо затрещала и треснула, вино хлынуло из трещины под ноги и на кровать. Взгляд мечника опасно сузился. Орландо медленно поднялся, не спуская взгляда с нанимателя и прорычал:
— Если ты солгал, я убью тебя.
— Так ты согласен?
Вместо ответа Орландо развернулся и вышел из комнаты.
Глава 24
Винченцо обвис на цепях, колени не держат. Узкие кандалы впились в запястья, а пальцы болезненно покалывает из-за недостатка крови. Голова безвольно провисла, подбородок упёрся в грудь, покрытую свежими порезами. Палач ухватил за волосы, рывком поднял. Свет факела упал на измождённое лицо, покрытое фиолетовыми пятнами. Правый глаз заплыл, а в левом едва угадывается искорка разума. Некогда аккуратная бородка эспаньолка отросла и слиплась от крови. На щеках топорщится щетина и струпья коросты.
— Как думаешь Бор, — спросил помощник палача, стоящий в дверях камеры и неспешно складывающий инструмент на тележку, — чем он так не угодил королю?
— Знать. — Философски протянул палач, разглядывая лицо жертвы. — Вечно грызётся, я слыхал у французов вообще настоящая преисподняя при дворе.
— Оттого, что они гадят прямо в коридорах и мыться боятся?
— Не… хотя и это тоже, в общем мне один рассказывал, что французы наследника престола по приказу антипапы в тюрьму посадили, а на харю железную маску приварили!
— Врёшь!
— Возможно, сам не поверил, зачем наследника сажать-то? Его зарезать надо было! Вон, как наш король своего старшего братца.
— Да я про маску, человек помрёт сразу.
— А… и точно. Ты закончил? Пошли отсюда, пива хоцца.
Когда дверь за ними закрылась, Винченцо с натугой подтянулся и встал на ноги. Схаркнул багровый сгусток и осторожно потянулся цепи. Вздохнул, слишком крепкие, такими и бык не порвёт. Ладно, у него есть время до утра… или когда там приходят дознаватели. Нужно подумать, что им говорить и как сбежать… Может удастся подкупить?
Герцог глухо засмеялся, скривился от острой боли и затих. Сколько его здесь держат? Неделю, не меньше. Хотя в каменном мешке сложно следить за временем.
Через узкую решётку на двери в камеру упал золотой свет, Винченцо застонал, жмурясь. Свет пронизывает веки и впивается в зрачки раскалёнными иглами. Лязгнул замок, заскрипели петли, а свет стал невыносим.
— Плохо выглядишь, дядя.
Фигура в свете принадлежит мальчику лет шестнадцати-семнадцати. Длинные светлые волосы вздымаются, будто он погружается в воду. Свечение скрывает черты лица, но не затрагивает голубых глаз, чуть раскосых и с золотой каёмкой.
— Какого чёрта… — Выдохнул Винченцо, щурясь здоровым глазом.
За спиной мальчика возвышается женская фигура с длинными чёрными волосами, скрывающими лицо. В правой руке женщина держит рапиру, но двигается неуверенно как марионетка.
— Не богохульствуй. — Со строгой насмешкой прервал мальчик, покачал указательным пальцем. — Не в моём присутствии.
— Чего тебе нужно? — Рыкнул Винченцо.
— О, всего ничего, дорогой дядюшка. — Проворковал мальчишка. — Где лампа?
— Какая ещё лампа?!
— Не строй из себя глупца. Ты меня прекрасно понял. Мне нужен этот джинн.
Винченцо сипло засмеялся, охнул и на пол брызнули рубиновые капли. Герцог с трудом удержал голову, из уголка рта выбежала струйка крови, запуталась в бородке.
— Зачем мессии, какой-то джин?
— А вот это, не твоего ума дело.
— Ну, в любом случае не могу сказать. Не знаю.
— Вот как? А кто знает?
— А кто знает, тем более не скажет.
Мессия вздохнул, закатывая глаза, картинно покачал головой и сказал вкрадчиво:
— Ты ведь понимаешь, что тебя не убьют?
— О, это я давно понял, ещё когда раскалённым прутом спину гладили.
— Что ж, надеюсь, когда сюда приволокут твою жену и сына, ты будешь разговорчивее.
Свет пропал, Винченцо рефлекторно заморгал, на мгновение испугавшись, что ослеп. Дверь захлопнулась и в коридоре зашуршали удаляющиеся шаги.
— Да что ты будешь делать… — Пробормотал Винченцо и добавил мысленно. — Даже не знаю, и благодарить Краса или в морду дать?
Глаз адаптировался и стал различать каменную кладку, даже отдельные прутья решётки.
Орландо накинул на плечи шарф, отряхнул утеплённую куртку и проверил, как закреплена скьявона. В горле скребутся ежи, но это терпимо. Куда больше тревожит тянущая слабость в бёдрах. Однако чутьё подсказывает, что это пройдёт за пару дней.
Комнату заполняет рассеянный свет, пробивающийся через пелену облаков и узкое окно. Со двора доносятся выкрики, ржание коней и скрип телег. Слуги набивают погреба припасами, пока рабочие укрепляют ворота. Орландо вышел в коридор, мимо пробежал слуга с мешком на плече.
Снаружи встретил хмурый Крас, указал на телегу забитую соломой и несколькими ящиками.
— Готово, как ты и просил, припасы на две недели… но зачем тебе столько, да и вообще телега?
— С коня свалюсь. — Буркнул Орландо, забираясь на козлы.
— М-да… — Протянул Крас. — Теперь я сомневаюсь, правильно ли поступил…
— Я справлюсь. — Ответил мечник, остро глянул на слава и добавил. — Но помни про уговор.
— Угу, такое забудешь.
Колёса скрипят и стучат по римской дороге, Орландо покачивается на козлах. Парень подставил лицо лучам солнца, выглянувшего в разрыв облаков. Тёплый ветерок треплет волосы и шарф. Замок и город давно скрылись за стеной леса. По правую руку тянутся убранный поля, красующиеся стогами сена.
В телеге зашуршало, Орландо дёрнулся и обернулся, хватаясь за меч. Сено раздвинулось, показались две тонкие руки, а следом золотоволосая головка. Кармен потянулась, протяжно зевая и щурясь на солнце. Повернулась к застывшему на козлах Орландо и лучезарно улыбнулась.
— Доброго утра!
— Ты какого чёрта тут?!
Глава 25
По бокам тянется серый утренний пейзаж, Кармен сидит на козлах и жадно оглядывает окрестности. Девушка одета в простецкую одежду, волосы растрёпаны, а на кончике носа темнеет пятнышко сажи. Орландо косится на неё и не понимает, как реагировать. Возвращаться? Нет, слишком большая потеря времени. Кто знает, чем чревато промедление для герцога. Особенно если его люди взбунтовались против воли короля. Оставить? Нет, Кармен важный заложник… связать и бросить в телегу, присыпав сеном?