— Сюда его не звать? — переспросил Шашков.
— За какие заслуги ему такую честь оказывать, Витя? — усмехнулся командир. — Он же просто хочет с нас по-лёгкому денег срубить. Ты, как ему скажешь, незаметно отойди в сторонку и найди Жилина. Пусть организует шевеления какие-нибудь — чтобы бойцы позиции заняли, экипажи пушками покрутили, что-нибудь такое. Пусть пара-тройка Бууров мимо этих пробегут. Ну, он сам разберётся, что сделать, чтобы смотрелось как надо. Иди выполняй.
Когда через пять минут Лазович спустился на перрон, гости выглядели хмуро и периодически нервно оглядывались на стоящий сзади Буур, который как бы невзначай направил на них стволы спаренного пулемёта. Вдоль состава суетились бойцы, занимая позиции под вагонами. Через два вагона от них с платформы спрыгнул очередной Буур, повёл пулемётными стволами по сторонам и деловито протопал мимо гостей к голове состава.
«Переигрывает Олег немного», — отстранённо подумал Станислав, направляясь к гостям. Впрочем, гости явно так не считали, и судя по насупленным физиономиям, представление оценили в нужном ключе.
— Здравствуйте, панове, — поздоровался он подойдя. — Я Станислав Лазович, командир вольного отряда «Стальная лапа». С кем имею честь?
— Матеуш Навроцкий, — с неохотой представился самый представительный член группы. — Маршалок Вратиславского воеводства.
— И чем простые вольники вызвали интерес столь высокопоставленного лица? — вежливо осведомился Станислав.
— Простые вольники? — с явно выраженной насмешкой отозвался Навроцкий, лёгким кивком указав на уходящую далеко вдаль вереницу платформ с самой разнообразной боевой техникой. Впрочем, вагонов для личного состава тоже хватало.
— Вельможный пан имеет какие-то сомнения? — демонстративно удивился Лазович. — Я готов их развеять. Позвольте предъявить лицензию Вольной гильдии с отметками выполненных контрактов.
— Нет нужды, пане Станислав, — махнул рукой тот, слегка сдавая назад. — У меня нет никаких сомнений в ваших словах.
Они помолчали, глядя друг на друга. Навроцкий ждал, когда Лазович занервничает и заговорит первым, но Станислав просто доброжелательно смотрел на него, не проявляя никакого желания выяснять намерения гостя.
— Скажите, пане Станислав, — наконец, заговорил Навроцкий, поняв, что тот готов молчать до бесконечности, — в чём состоит цель вашего визита в наше воеводство?
— Нет совершенно никакой цели, пане Матеуш, — вежливо ответил Лазович, — поскольку нет никакого визита. Мы следуем для выполнения контракта, и сделали здесь короткую остановку исключительно для заправки нашего локомотива топливом и водой. Как только потребное будет доставлено, мы немедленно вас покинем.
— Есть небольшая трудность, пане Станислав, — заявил Навроцкий, всем своим видом выражая сожаление от несправедливости жизни. — Вольные отряды очень плохо себя проявили в нашем воеводстве. Грабежи крестьян, нарушения закона, много разных бесчинств…
— Надеюсь, вы не имеете в виду нас, пане Матеуш? — перебил его Станислав. — Потому что наш отряд подобными вещами никогда не занимался. Совсем даже наоборот, мы всегда и во всём содействуем стражам закона.
— О нет, ни в коем случае, — покровительственно покачал головой пан маршалок, который прямо на глазах вновь обретал уверенность. — К вам у нас нет никаких претензий. Однако все мы обязаны выполнять закон — и повеления ясновельможного пана воеводы, которые и есть закон. Для противодействия подобным происшествиям его ясновельможность издал распоряжение о том, что все вольные отряды на территории воеводства обязаны вносить страховой сбор, из которого в случае противоправных поступков отряда оплачиваются штрафы и убытки, и который возвращается, когда вольный отряд покидает территорию воеводства.
«Конечно же, возвращается, три раза ха», — с мрачным юмором подумал Станислав.
— Понимаю вашу озабоченность, пане Матеуш, — сочувственно сказал он. — И ни на мгновение не сомневаюсь в мудрости распоряжений его ясновельможности. Я немедленно сообщу его высокопреосвященству, что он должен перевести вратиславскому воеводе необходимую сумму.
— Его высокопреосвященству? — тупо переспросил Навроцкий.
— Я разве не сказал вам? — удивился Лазович. — Прошу простить мне это упущение. Наш отряд двигается на защиту святой церкви божьей. Нас нанял его высокопреосвященство кардинал Алонзо Скорцезе в интересах архиепископа Трира Жерара Бопре для защиты его архиепископства. Не сомневаюсь, что его высокопреосвященство безотлагательно уладит все вопросы с паном воеводой, а сейчас прошу вас, вельможный пане, содействовать нашему немедленному отъезду. В деле защиты церкви любое промедление недопустимо.