Далеко она не ушла. В дверь снова постучали. Едва распахнув ее, Диана радостно вскрикнула, но вместо того, чтобы кинуться Раулю на шею, как ей, судя по ее движению, захотелось в первое мгновенье, она попятилась.
— Все в порядке, я еще не нахожу, что этот мир прекрасен, — меланхолично заявил Рауль, предваряя ее вопросы. — И я зверски устал, а хранители плохо понимают, что это такое.
Диана вздохнула с облегчением, впуская его в комнату.
— Рауль! — по его виду можно было заключить, что наши неприятности только начинаются, но я был рад видеть его, по крайней мере, живым и невредимым. Выглядел он так же как всегда — после ночи, проведенной то ли в разведке, то ли под чьими-то окнами и в темных переулках, в которых остались чьи-то недвижные тела, нарвавшиеся ненароком на свою Немезиду. — Как там все?
Он глянул на меня похоронным взглядом.
— Смотри-ка, а мне наврали, что ты при смерти.
— Иди ты к черту! Что происходит? Вы его не нашли. Но хоть живы все? — Мог бы и не выходить из себя — если Рауль еще способен острить, значит, живы. Хоть он у нас и мастер ложных впечатлений, есть и для него какие-то границы.
Рауль пожал плечами.
— Более-менее. Мы с Готье ненадолго вернулись, вас проведать.
— Спасибо, — сказала Диана с каким-то зловещим сомнением. — Если ты немедленно не скажешь, что с остальными, мы с Изабеллой сами отправимся их проведать!
— Все в порядке! — тоном самой невинности заверил Рауль, поискал глазами стул, нашел его, выволок в середину комнаты и сел на него верхом, с глубоким вздохом. Потом некоторое время переводил взгляд с одного из нас на другого. — Да, я все помню, — сказал он. — Потрясения сильно подстегивают память, не правда ли? Иногда. Бывает, что забываешь, чего не следует, но бывает, что вспоминаешь…
Диана согласно терпеливо вздохнула. Рауль улыбнулся ей и на мгновение прикрыл глаза, опершись всем весом на спинку стула. Потом тряхнул головой, будто проснувшись, и снова поглядел на нас. Взгляд его стал ясным, ничуть не сонным.
— Паршивые дела, на самом деле, — признался он. — Вы же поняли, что за штуку он использует?
— Да, — кивнул я.
Рауль, а вернее Фризиан, был у нас по ней самым большим специалистом. Теперь я знал, почему ему стало скверно в молельном доме хранителей, куда мы сунулись на разведку. Ему хорошо были знакомы и разлитый по всему дому запах и действие вещества, которое так пахло, хоть он еще этого не осознавал.
Когда-то он изучал период, в котором это вещество использовали направо и налево — в недоброй памяти двадцать седьмом веке. Сперва — для облегчения страданий безнадежно больных, ведь препарат вызывал невероятное чувство силы и легкости и избавлял от чувствительности к боли, без видимого затуманивания разума, если использовать его без внушения, хотя, может, уже тогда это было только прикрытием и разработчики преследовали свои цели. А потом средство очень быстро покинуло пределы клиник, его использовали в своих целях кто попало, превращая в безнадежно больных всех, до кого могли дотянуться. В интересах сугубо личных, в интересах большой политики, в интересах корпораций или в интересах ограбления ближайшего банка. Закончилось все истреблением чуть не половины человечества — другой половиной. В целях самозащиты. Лишь позже генетики нашли способ сделать людей невосприимчивыми к этому веществу. Последующим поколениям ничего не грозило — благодаря тотальным генетическим модификациям, в числе многих модификаций по другим случаям, давно превратившим нас в несколько иной биологический вид, нежели тот, что прежде. Что ж, эволюция и так никогда не стояла на месте, просто изменения стали происходить быстрее и искусственней.
Движимый научным любопытством, Фризиан некогда оценил действие препарата «на самом себе». В виде обычной психоматрицы захватить с собой нужные генетические модификации он был не в состоянии. На это он и рассчитывал. Но на что бы он ни рассчитывал, результат ему не понравился. Он не любил вспоминать об этом «бесславном прошлом» человечества, пребывавшем теперь в глубоко сомнительном будущем.
— И конечно, вы прекрасно знаете, как она действует на любого, неважно, как он к ней до этого относился…
— Да! — не выдержала Диана. — Так что с Линном? Вы знаете, где он и что предпринимает? Вижу, что нет! Но что вы сделали, чтобы это узнать? И что у нас с королем?! На нем использовали адскую смирну или нет?
— А, — сказал Рауль, подняв палец. — Именно к этому я и клоню… Полагаю, вам интересно все, что происходило со вчерашнего вечера? Лучше будет начать по порядку.