Но перед «массовым читателем» я должен извиниться: по стилю книга – не мемуары, не беллетристика, а научная монография. Большое количество цитат и ссылок (некоторые из которых покажутся излишними образованному читателю) утяжеляют текст, а стремление к точности выражения мысли – утяжеляет язык.
Хотя хорошо известно, что «в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань»,[95] каждый автор исторического повествования – и я не исключение! – всё-таки пытается в меру своих сил гармонически сочетать «тягловую силу» своего произведения, сопрягая «железные факты» с «трепетным воображением».
И далеко не случайно, что эти слова А. С. Пушкин вложил в уста Мазепы, героя своей исторической поэмы.
Я вижу в этом «эвереттический отблеск» на пушкинской концепции историографии. Личность Мазепы – яркий пример сложности и противоречивости исторической фигуры, которые даже зримо видны из его автографа:
00.08. Автограф Мазепы.[96]
Нужно понимать, что с эвереттической точки зрения простых людей нет, а в случаях, когда тот или иной исторический персонаж оказывается изображённым «простым парнем» или «обычной женщиной», автор изображения был или недостаточно внимателен при исследовании структуры альтерверса своего героя, или намеренно обрубил множество ветвей его судьбы.
И очень разными получаются картины истории, вытекающие из рассмотрения эвереттических ветвлений, порождаемых порой совсем «незначительными фактами».
Историческая картина атомного века, материализовавшаяся в «нашем мире» в, частности, и в результате работы Ж. А. Коваля как разведчика, сложилась
«13 июля 1938 года, в момент, когда Лиза Мейтнер, как кошка Шредингера, выпрыгнула живой и невредимой из открывшейся на секунду щелки в ящике нацистской Германии. В этот миг вероятностные миры, в одном из которых наша планета была разорена дотла обычной войной, и другой, в котором планета находится во власти Тысячелетнего Атомного Рейха, перестали существовать.
Реальность стала единственной и двинулась по тому пути, который мы знаем, – к «ядерному сдерживанию», «холодной войне» и «биполярному миру» – периоду самого длинного глобального мира в истории».[97]
Так считает историк Юрий Аммосов.
А что произошло в других ветвях альтерверса, где разведчик Коваль не попал в Манхэттенский проект потому, что в этих ветвях такого проекта просто не было? Вот какие картины возникли в воображении этого историка:
«Был ли возможен другой мир? Предположим себе мир, в котором Лиза Мейтнер была бы арестована на границе и сгинула в застенках гестапо или печах Аушвица. В этом случае Отто Хан так бы и остался один на один с загадочным барием и, скорее всего, решил бы, что ошибся. Статьи бы не было, и прошло бы еще несколько лет, прежде чем другой ученый – Ферми, Фредерик и Ирен Жолио-Кюри или еще кто-то – наконец постепенно разобрались бы, что происходит. Но к этому времени уже наступил бы 1945 год, в котором бы не было ядерной бомбы, удержавшей бывших союзников от атаки друг на друга – по крайней мере, в Британии еще весной 1945 года был разработан план операции «Немыслимое» (Operation Unthinkable) на этот случай. В конце 1945 года бывшие союзники сражались бы друг с другом, разорив дотла и Европу, и свои экономики. За этим бы последовали десятилетия скудости и нищеты, не было бы ни зажиточных 1950-х, ни бунтарских 1960-х… не было бы того мира, который мы знаем.
А что, если бы Гитлер решил отказаться от оголтелого антисемитизма – были же союзники-японцы объявлены «арийцами Востока». Пропаганда Геббельса справлялась и не с такими задачами! Предположим, что Гитлер объявил бы в 1933 году, что немецкие евреи не семиты, а такие же арийцы, лишь волею судьбы некогда силой обращенные в иудаизм, и обратился к физикам Германии с призывом объединить усилия в общем «гляйхшальтунг», поставив лучшие умы Германии на борьбу с «англосаксонским либерализмом» и «славяноазиатскими коммунистами». В этом случае атомная бомба могла бы появиться в 1943 году и первыми целями ядерной бомбардировки стали бы не Хиросима и Нагасаки, а Лондон и Москва – куда бомбу доставили бы ракеты ФАУ-2 Вернера фон Брауна. Ведь ни у США, ни у СССР не было других средств доставки бомбы, кроме самолетов: еще одна странная прихоть судьбы оказалась в том, что все конструкторы ракет как на подбор оказались «арийцами». И нацистская Германия, владеющая секретом атомной бомбы, стала бы единственной сверхдержавой, держащей весь мир в своем железном кулаке».[98]
96
Источник иллюстрации: «Мазепа, Иван Степанович», Википедия, https://ru.wikipedia.org/wiki/Мазепа, _Иван_Степанович
97
Ю. Аммосов, «Бегство Лизы Мейтнер: Случай, создавший ядерное оружие», социальная сеть «Макспарк», https://maxpark.com/community/4057/content/4863552.