И, как я полагаю, документ – «автобиографическая записка» Жоржа из ДСАЖАК – это черновик письма к Крамишу, который впоследствии был, вероятно, переведен на английский и послан (или не послан…) Крамишу по почте.
Ключевым для такого предположения является такой оборот в тексте документа:
«О моей работе в Ок Ридже, рассказано в статье, опубликованной у нас в 1999 г. <Выделено мной – Ю. Л.>».[175]
Оборот «у нас» предполагает, что адресат находится где-то «у вас». В контексте нашей истории – явно в США. А отсутствие в тексте ссылки на публикацию в «Историческом Вестнике РХТУ» естественна – Крамиш, конечно же, осведомлен о публикации своей переписки с ректоратом РХТУ!
Почему Жорж написал это по-русски? Очень важны с этой точки зрения воспоминания Майи Коваль, внучки Жоржа Абрамовича, которая была его «секретарём» в период с 2003 по 2006 г. Майя Геннадьевна отмечает, что к переписке с Крамишем (а с марта 2003 года она стала электронной), Жорж Абрамович относился очень серьёзно. Тексты своих писем он тщательно готовил и редактировал.
По воспоминаниям Майи, он понимал, что Крамиш может быть отставным (и даже действующим – отставных разведчиков не бывает, и это не нужно было напоминать «самому успешному атомному разведчику России»!) сотрудником ЦРУ. Так что написание письма по-русски с последующим переводом – это естественный технологический прием «тщательно продумываемого общения».
Финал операции «Дельмар-2»
Для ведомства это было очень болезненной и неприятной неожиданностью. Образно говоря, замок на дверце «золотой клетки», в которой сидел «Дельмар-2», оказался взломанным А. Крамишем, и Дельмар-2 получил свободу – он мог общаться и с представителями ГРУ, и с их американским коллегой А. Крамишем.
12.27. А. Крамиш. Фото, присланное им Ж. А. Ковалю.[176]
И в новой обстановке Жорж показал себя «крепким орешком». Понимая, что его персона является только приманкой для публики, причём после выхода книги о роли ГРУ в добывании «атомных секретов» серьёзные аналитики и критики ГРУ найдут в ней много такого, что выявит именно пропагандистские цели её издания, служить «живцом» при ловле рыбки в мутной пропагандистской воде Жорж не захотел и не разрешил использовать свое имя в тексте.
Более того, потребовал таких правок фактов своей биографии, которые не позволили бы официально отождествить себя с героем книги. Но для тех, кто действительно знал и ценил его, должно было быть очевидно, что речь идет именно о его работе. При этом он учитывал теперь не только российский, но и возможный международный резонанс материалов готовившейся книги.
Какая-то своя игра шла у него и с Крамишем – эти два разделённые двумя океанами старика, два умудрённые жизненным опытом еврея, сыгравшие свои таинственные роли в истории создания атомной бомбы на планете Земля, знали и об этой истории, и друг о друге то, чего не знали ни ГРУ, ни ФБР.
И в конце жизни судьба подарила им возможность ещё и вспомнить те игры, в которые они играли в молодости. Теперь возраст и накопленный жизненный опыт сблизили их настолько, что показалось – тогда каждый из них был «славным парнем» и сегодня им не в чем упрекнуть друг друга, незачем опускать глаза и можно вместе бродить по лабиринтам памяти без давления смертельного риска и для себя, и для планеты Земля…
Рискну предположить, что этому сближению способствовало и то, что на расстоянии десятилетий, отделявших их в начале двухтысячных от далёких сороковых, и их жизненный опыт, и ход истории сформировали у них новую оценку смысла и содержания их прошлого общения. В исторической перспективе из всех тогдашних противоречий и противостояний, в которые они оба были вовлечены, главным, с моральной точки зрения, оказалось противостояние подлости и порядочности. А в этом противостоянии они были на одной стороне баррикад.
В то время эта доминанта формировалась политикой Гитлера по отношению к евреям:
«После поражения и капитуляции в ноябре 1918 года Гитлер окончательно пришел к выводу, что, если Германия хочет стать по-настоящему великой державой, она должна строить глобальную империю по образцу англо-американской.
Таким образом, все основные военные инициативы Гитлера, в том числе завоевание Франции и вторжение в Советский Союз, и были направлены на создание огромной империи, которая могла бы соперничать с «атлантической». А преследование евреев стало лишь одним из элементов многоплановой «стратегии сдерживания», которую диктатор разрабатывал, исходя из угрозы со стороны превосходящих англо-американских сил.