«для сокрытия истинного предназначения секретных объектов, появившихся в Дейтоне»[522]).
И, как замечает ДеБросс (DeBross),
«при этом соседи не замечали ничего необычного в этом высоком, вежливом молодом человеке в очках, приходящим и уходящим из его пансиона, рядом с Большим и Салемским проспектами. Никакого акцента. Никакой униформы. Никакой скрытности или сдержанности в поведении».[523]
И здесь выявляется очередная тонкая «ниточка случайностей», объясняющая секрет удачи преодоления Жоржем всех фильтров безопасности Манхэттенского проекта.
Во-первых, он не был нанят в Манхэттенский проект, а попал туда через сито армейской контрразведки, которое, как оказалось, было «слишком крупноячеистым».
Но нельзя сказать, что армейская контрразведка допустила какую-то ошибку – на момент призыва Коваля на службу она ничего не знала о существовании и целях Манхэттенского проекта и проверяла Жоржа как обычного призывника, не претендующего на допуск к сверхсекретным работам.
Во-вторых, собственная служба безопасности Манхэттенского проекта не занималась глубокой проверкой всех сотрудников. Как утверждает сам Лесли Гровс,
«Основной задачей службы безопасности было установить контроль за поведением различных сотрудников проекта с целью уменьшения вероятности попадания секретных данных в руки врага».[524]
И безусловной заслугой Жоржа является то, что он своим поведением не дал этой службе ни малейшего повода для интереса к своей личности, а наблюдение Крамиша относится к типичному проявлению l'esprit d'escalier.[525]
Ведь если бы служба безопасности имела хоть малейшую зацепку к поведению рядового Коваля, она, безусловно, преодолела бы свою фобию по отношению к ФБР (а именно это сегодня ставится в вину генералу Гровсу американскими историками), и обратилась к нему за консультацией.
Гровс подчёркивет, что
«на протяжении всего существования Манхэттенского инженерного округа между нашей службой безопасности и ФБР существовала самая тесная связь. Это
сотрудничество было весьма полезным, поскольку ФБР располагало огромным количеством сведений агентурного происхождения, крайне ценных для нас».[526]
Отметим – эти агентурные сведения предоставлялись ФБР по запросу службы безопасности. Но в нашей ветви альтерверса такого запроса не было! Это – строгое утверждение, поскольку первый же запрос в ФБР о наличии компрометирующих материалов на Жоржа Коваля выявил бы такие факты его биографии, которые ни в коем случае не позволили нам «здесь-и-сейчас» интересоваться судьбой бывшего биробиджанского дранокола.
Вот некоторые факты из досье ФБР, собранные к лету 1945 года.
В 1944 году агент «Т-14» (в деле ФБР подчёркнуто – «особой надёжности»), сообщил, что имя KAVAL обнаружено среди документов Пола И. Ротомского, атташе Генерального консульства СССР в Нью-Йорке.[527]
И, безусловно, «особистов» Манхэттенского проекта заинтересовало бы сообщение о том, что ещё в августе 1930 года Жорж Коваль вместе с его дядей Полом Силвером приняли участие в конференции Компартии США в штате Айова: Жорж – от Лиги молодых коммунистов, а Пол – от местной парторганизации Сью-Сити.[528]
Да и зафиксированный ФБР арест Жоржа Коваля в связи с его участием в акции по защите от выселения из социального жилья двух безработных женщин не остался бы без внимания.
Об этом 5 сентября 1931 года газета «Sioux City Journal and Tribune» писала:
«Коваль был задержан шерифом Джоном Давенпортом в четверг днем и обвинен в угрозе насилия в кабинете надсмотрщика»[529].
Особенно важным для службы безопасности Манхэттенского проекта было бы то, что при аресте молодой Жорж Коваль назвал себя «юрисконсультантом» коммунистической группы Совета Безработных.[530]
А ещё, будь оно проведено, это «табачное расследование» должно было коснуться и Гарри Гурштеля в Сью-Сити (он сам фигурировал в оперативных документах ФБР как «коммунист» или «сочувствующий коммунистам), который должен был подтвердить работу Жоржа в своей фирме «Честная торговля одеждой» («Square Deal Clothing Company») в 1933–1936 годах[531], а также Сары Роз (Sarah Rose) в Нью-Йорке, которая, в соответствии с заявлением Жоржа в 1941 году при регистрации по закону Берка-Уодсворта, была персоной, «всегда знающей о его местонахождении»[532].
522
Owen N. Pagano, «THE SPY WHO STOLE THE URCHIN: George Koval’s Infiltration of the Manhattan Project», 2014, перевод Н. Алёшиной и И. Лебедева
со ссылкой на: Howard Shook and Joseph M. Williams. "Building the Bomb in Oakwood." Dayton Daily News, September 18, 1983.
523
Jim DeBrosse, «Russian spy lived in Dayton, stole secrets – 'Serendipity' played part in putting Koval on Manhattan Project», Dayton Daily News (OH), Monday, February 15, 2010.
Цитируется в моём переводе текста статьи, присланного автором для работы над этой книгой.
525
Фраза, эквивалентная русской поговорке «задним умом крепок», означающая, что человек находит правильный/хороший ответ, когда время для него уже упущено. В буквальном переводе: «достойный ответ приходит, когда человек уже вышел из помещения на лестницу или лестничную площадку». (Википедия, «Лестничный ум»,)