Когда пришло время и будущий муж приехал забрать её, Кэррайна ощутила только глухую тоску. Впрочем, мысль о долге не позволила ей признаться в испытываемых чувствах даже себе самой.
Брачная церемония не была хоть сколько-нибудь похожа на те величественные мрачные торжества, которые она привыкла наблюдать дома. Кэррайну нарядили в традиционное ярко-жёлтое платье, которое едва доставало ей до середины колен. Подол был расшит жёлтыми же, лишь немного другого оттенка, лепестками цветов.
Кэррайне казалось, что она должна выглядеть в подобном наряде на редкость нелепо. По крайней мере, чувствовала она себя именно так. До сих пор ей удавалось одеваться почти по моде родных земель, только тёплые плотные ткани пришлось сменить на более лёгкие. Теперь же собственные руки, больше не прикрытые рукавами, казались слишком бледными, свободно падающие вниз и лишь слегка перевитые лентой волосы были словно покрыты инеем.
Кэррайна с новой силой ощущала, что собирается занять не своё, чуждое ей место, но молча подала руку, позволив будущему супругу обвязать своё запястье краем неизвестного ей зелёного стебля. Другой конец Вэйландин привязал к своей руке и мягко потянул её вперёд, в тёплую, но совсем непрозрачную воду раскинувшегося перед ними неестественно круглого озера.
Они остановились, оказавшись по щиколотку в воде, и Кэррайна с невольным любопытством принялась оглядываться по сторонам, вполуха слушая произносимую Вэйландином клятву и почти неосознанно повторяя за ним нужные слова.
Казалось, будто небольшое лесное озеро, на котором совершались многие значимые для гроэнвурцев обряды, отрезано от всего остального мира. Огромные вековые деревья окружали его плотной стеной, проход через которую вряд ли сумел бы отыскать уроженец не этих мест.
Стоило последним словам сорваться с губ, и вода вдруг пришла в движение, поднялась искрящейся волной, которая ласково оплела их связанные запястья и вновь утихла, унося с собой соединивший их стебель.
Застывшие на берегу свидетели церемонии радостно загалдели, наперебой выкрикивая поздравления.
- Это всё? – недоумевающе поинтересовалась Кэррайна, вслед за мужем направляясь обратно к суше.
- Да, - с оттенком удивления ответил Вэйландин. – Хранители одобрили наш союз. У вас это происходит по-другому?
- У нас принято соединяться кровью, и чаши с ней замуровывают в стенах наследственных замков или домов породнившихся семей, - пояснила Кэррайна, с недоверием оглядываясь на снова ставшее безмятежным озеро. – Дух каждого рода благословляет заключённый брак.
- И как вы понимаете, что духи его благословили? – с искренним интересом осведомился новоявленный супруг.
- Ну… Если брак оказывается удачным, значит, он был благословлён, - с лёгкой запинкой отозвалась Кэррайна, понимая, что звучит не очень убедительно, но не находя иного объяснения кроме того, что было заучено с детства.
- А если не оказывается, значит, люди ошиблись с выбором и несут заслуженное наказание? – со смехом предположил Вэйландин.
Кэррайна молча кивнула, не понимая, чем вызвано такое веселье.
Её жизнь оказалась приятнее, чем Кэррайна заранее предполагала. Супруг получил желанную должность и днями пропадал во дворце. От неё никто ничего не ожидал и не требовал, и если поначалу это настораживало и даже тяготило, то со временем Кэррайна начала ощущать тот же покой, который обрела за время, проведённое в стенах школы.
Через несколько лет она родила сына. Вэйландин был счастлив, и Кэррайна не без удовлетворения думала о том, что ещё одна часть её обязательств выполнена. Она поручила ребёнка няне и на ближайшие годы была готова забыть о нём, если бы не постоянные расспросы многочисленных знакомых и друзей мужа, которые часто бывали у них дома.
- А где малыш? – поинтересовался и Валфрик, навестив её через неделю после родов, когда Кэррайна уже полностью оправилась и вернулась к привычному образу жизни.
- Наверное, в детской, - равнодушно ответила она. – Или на прогулке. Или в саду… Хочешь посмотреть? Я распоряжусь принести.
- Тебе самой всё равно, где твой ребёнок? – с искренним удивлением переспросил друг.