Он предполагал, что Кэррайна может оказаться чересчур суровой матерью, но точно не ожидал от неё подобного безразличия.
Кэррайна пожала плечами, не понимая его недоумения.
- О нём хорошо заботятся. У Вэйландина проверенные слуги, и няню он выбирал сам.
- Обычно матери хотят проводить как можно больше времени с ребёнком… - неуверенно пояснил Валфрик, боясь, что подобные слова прозвучат упрёком и могут обидеть Кэррайну.
Но она отозвалась по обыкновению невозмутимо, только слегка нахмурила брови, стараясь проникнуть в ход его мыслей.
- Он ещё слишком мал. Чему я могу сейчас его научить?
- Научить?.. Ну да, конечно. Кэр, ты неисправима.
- Если так принято, я прикажу всегда приносить его, когда принимаю гостей. Мой муж ничего не говорил об этом.
- Не стоит, Кэр, - он чуть устало улыбнулся. – Это вовсе не обязательно.
И всё же Кэррайна попыталась больше беспокоиться о сыне, искренне желая всё делать правильно, как требуют долг и обычаи. Однако стоило ей появиться в детской, и ребёнок тут же начинал плакать под неуместно строгим изучающим взглядом. Няня волновалась и вздрагивала, то и дело испуганно оглядываясь на госпожу, по лицу которой никогда нельзя было прочитать, довольна ли она действиями служанки.
Кэррайна знала, что Вэйландин проводит в детской почти все свободные вечера, и тогда оттуда доносится только беспечный смех и радостный детский лепет. Иногда она наблюдала за их незамысловатыми играми, недоумевая, что полезного или хотя бы увлекательного может найти в этом её супруг, но когда она сама брала ребёнка на руки, тот почти сразу начинал недовольно вертеться и уже через несколько минут комната оглашалась плачем.
По-настоящему она почувствовала интерес к сыну, когда тому исполнилось три года. В Арвизонской империи с этого возраста детей начинали воспитывать соответственно ожидающему их положению в обществе, и теперь Кэррайна наконец знала, что должна делать.
Она подыскала для Алесдэйра учителей, которые должны были обучать мальчика письму, счёту и истории; и сама стала проводить с ним немало времени, стараясь привить ребёнку правильные манеры и просто наблюдая за тем, как исполняются её требования.
Мальчику запрещалось проводить время в бессмысленных забавах, бегать и шуметь, смеяться и плакать, возражать старшим и выражать хоть какие-нибудь желания… Узнав об установленных женой правилах, Вэйландин пришёл в ужас. Однако оказалось, что, когда Кэррайна уверена в своей правоте, настоять с ней на своём не так уж просто.
Проспорив с супругой не один день, Вэйландин с трудом настоял на том, чтобы учителя приходили не каждый день, как того хотела Кэррайна, а лишь четыре раза в неделю. Кэррайна и слышать не хотела о том, чтобы позволить ребёнку бездельничать, но согласилась заменить остальные занятия на уроки верховой езды.
Но она по-прежнему требовала от Алесдэйра образцового поведения и, не сумев в этом добиться для сына хоть небольших поблажек, Вэйландин начал просто увозить его из дома, уверяя Кэррайну, что мальчику уже пора знакомиться с обществом, в которое ему когда-нибудь предстоит влиться.
Ребёнок быстро научился по-разному вести себя с матерью и с остальным окружением, и в семье снова настал мир. Иногда Вэйландину приходилось бывать в разъездах, но отлучки не длились больше нескольких недель. Несколько раз он брал с сына с собой, что обоим принесло немало удовольствия, но чаще всего приходилось ездить в отдалённые приграничные провинции, где не всегда было спокойно, и тогда Вэйландин предпочитал не рисковать.
Когда он не вернулся из очередной поездки в назначенный день, Кэррайна не слишком обеспокоилась. Она знала, что в этот раз супруг отправился в один из самых дальних городов Гроэнвура, расположенный на границе с Арзенстаном – мелким государством, жившим по тем же законам, что и Арвизонская империя.
Край считался беспокойным. Нередко там объявлялись юные илкавы, вынужденные бежать из Арзенстана и надеющиеся найти в Гроэнвуре приют и помощь. Жители соседствующих поселений не ладили друг с другом и нередки были стычки, иногда заканчивающиеся серьёзными потерями с обеих сторон.
Последнее время оттуда часто приходили жалобы. Люди писали, что назначенный королём градоначальник нисколько не заботится о вверенных ему жителях и не делает ничего, чтобы защитить тех от вражеских набегов. По поручению короля Вэйландин должен был выяснить, обоснованы ли эти возмущения и насколько в действительности неспокойно на границе.