Кэррайна полагала, что, если сказанное в донесениях не было преувеличением, муж мог оказаться там не в самый удачный момент и теперь задерживался, не желая во время беспорядков отправляться в путь и подвергать свою жизнь опасности.
Однако дни шли, а Вэйландин так и не возвращался. Кэррайна хмурилась в ответ на взволнованные вопросы сына и вместо ответа лишь напоминала ему о выдержке и призывала вести себя должным образом и не показывать перед слугами охватывающей его тревоги.
Наконец, когда и Кэррайну уже начало одолевать беспокойство, ей принесли письмо. Обрушившаяся на неё новость оказалась слишком неожиданной, слишком ошеломляющей, чтобы в это можно было сразу поверить. Под нетерпеливым взглядом сына Кэррайна несколько раз перечитала послание, прежде чем сумела взять себя в руки и посмотреть на него с обычным спокойствием.
- Твой отец погиб, - бесцветно проговорила она, протягивая ребёнку письмо. – Прочти, если хочешь.
Её потрясение и печаль так и остались для всех незамеченными. И только то, что она промолчала, когда из глаз Алесдэйра покатились слёзы, и даже не одёрнула запричитавшую няню, которая бросилась жалеть и утешать мальчика, позволяло предположить, что она всё же не настолько бесчувственная, насколько привыкла казаться.
После того, как Вэйландин был убил, случайно оказавшись в ненужном месте во время очередного вражеского набега, которые действительно оказались неприятной обыденностью для небольшого приграничного городка, жизнь Алесдэйра изменилась.
Не зная, чем занять то время, которое ребёнок раньше проводил с отцом, Кэррайна снова вспомнила о прежних намерениях и заставила его заниматься ежедневно. Впрочем, для способного и любознательного мальчика это не было чем-то тягостным. Куда сложнее оказалось выносить постоянное присутствие матери, не имея возможности хоть иногда почувствовать себя легко и свободно.
Кэррайна не стремилась к общению, и если раньше выходила в свет и принимала гостей по настоянию мужа, то теперь, когда это больше не было её обязанностью, вела почти затворнический образ жизни. Алесдэйр, вынужденный проводить все дни дома, больше не видя никого из знакомых отца и их детей, с которыми он успел подружиться, скучал, но, безошибочно чувствуя, что мать всё равно не позволит ему никаких привычных вольностей, даже не пытался просить её о встрече с друзьями.
Валфрик, недавно получивший должность первого советника, иногда бывал у них в гостях, и тогда Кэррайна становилась чуть мягче к сыну, поддаваясь увещеваниям друга, но новое назначение отнимало у него слишком много сил и времени, чтобы приходить часто.
Однако судьба мальчика его беспокоила. Он видел, как недавно весёлый и жизнерадостный ребёнок с каждым днём становится всё более подавленным и скучающим. Он больше не улыбался и не заговаривал первым с детской бесхитростностью. Он сидел прямо и не вмешивался в беседу взрослых, пока его о чём-нибудь не спрашивали. Он почтительно склонял голову во время приветствия, никогда не ускорял шаг во время прогулок, даже если впереди виднелось что-то интересное, ни о чём не просил и не спрашивал.
Валфрик знал Кэррайну слишком хорошо, чтобы понадеяться, что такое поведение наконец всё же покажется ей неестественным и она отступится и оставит ребёнка в покое. И он понимал, что, если всё останется, как есть, то через пару лет мальчик станет копией своей матери – безукоризненный во всём, но вряд ли способный узнать, что такое счастье.
Пользуясь своим новым положением, он отправился прямо к королю. Не было никаких сомнений, что Совет не одобрит того назначения, которого он хотел добиться, и потому Валфрик не собирался выносить его на обсуждение. Воля короля должна была сделать бессмысленными любые возражения, и Валфрик лишь надеялся, что никто из остальных советников не сочтёт дела школы настолько важным вопросом, чтобы убеждать других пойти против уже озвученного королевского решения.
Всё произошло, как он и ожидал. Король тоже не был доволен его предложением, но хорошо понимал, что значит дружба, и согласился на уговоры. Кэррайна была принята на королевскую службу и получила должность наставницы в школе илкавов.
Навещая её на новом месте, Валфрик с удовлетворением видел, что в лице ребёнка снова мелькают живые краски. Ученики и другие наставники тепло относились к мальчику, дети слуг радостно приняли нового друга по играм. Кэррайна была занята и уже не могла следить за сыном каждое мгновение, а он быстро научился хитрить и совмещать разные части своей жизни, не расстраивая мать, но и не отказывая себе в удовольствиях.