- Перестань тыкать мне тем, что он… со мной! – вскипела женщина.
- Потому что нашла, кого выбрать! – обидно усмехнулась я. – Я понимаю, полжизни целибата и все такое, но могла бы и что-то более подходящее тебе по уровню выбрать, а не это… нечто.
- Не всем же с брутальными и мужественными оборотнями встречаться!
Если меня пытались таким образом уколоть, то обломитесь, дражайшая.
- Ого-го, какие познания! А ведь кто-то мне с пеной у рта твердил, что не собирает сплетни.
На том конце зарычали. Кажется, я довела до белого каления ведьму, прославившуюся на всю Полуночь своей принципиальностью, холодностью и сдержанностью. Ай да я!..
- Если честно, мне совсем не хочется портить с тобой отношения, Макарова, - вздохнула я. – Но если продолжишь упорствовать во грехе…
Звонок повторился еще три раза, а я была уже близка к двери.
- Я поняла тебя, Велена. – Собеседница тоже вздохнула: мы были слишком во многом похожи, а потому нам обеим было жаль наших если не хороших, то во всяком случае приятельских отношений. – Что ж, удачи нам обеим. До встречи.
- Увидимся.
Отложив, наконец, трубку на стоящий в холле комод, я протерла взмокшее ушко и отворила дверь.
Чтобы тут же уткнуться носом в прекрасные темно-бардовые розы, огромный букет которых оказался почему-то на ножках. Хмыкнув, отобрала цветы у бедного парня и незаметно щелкнула пальцами: на вскидку около сотни с небольшим бутонов зависли в воздухе, хотя доставщику этого было, конечно, не видно.
- Здравствуйте, вы – Велена Драгожар? – поправляя кепку, спросил посыльный, удивленно косясь на меня, одной рукой удерживающей то, что он и двумя-то с трудом донес.
- Истинно так. - “Леди всегда должна говорить правильно и быть вежливой,” - поучал меня Иван Николаевич.
- Тогда распишитесь здесь и вот здесь. – Мне сунули планшет с парой листочков и галочками на нужных местах.
Быстро и размашисто черканув там, где требовали, я любезно распрощалась с бедолагой, сунув пару купюр на чаевые – зря, что ли, пер такую неудобность?..
Сзади послышался радостный вздох. Подавив гримасу уныния, я с предельно спокойной миной обернулась к дворецкому, стремившемуся уже который год на пару с Виктором Петровичем сплавить меня, как котенка, в добрые руки. Все жду, когда же они объявления начнут развешивать.
- О, моя девочка! Неужели нашелся смертник? – по-доброму съехидничал пожилой мужчина. Я уже давно поняла, что люди без склонности к сарказму и черному юмору рядом со мной не задерживаются – чахнут как печально известные фикусы. – Кто же эта жертва… э-э-э… твоей красоты?
Я безнадежно покачала головой, напрасно пытаясь спрятать улыбку – Иван Николаевич был не исправим. Но любопытство все же взяло верх, и, пошуровав рукой среди цветов, я выудила оттуда маленький квадрат качественной, дорогой бумаги, сложенный вдвое.
«Сопротивление всегда возбуждает больше покорности, но ты, даже зная это, все равно играешь с огнем… В этот раз, однако, прошу проявить покорность – если не хочешь обжечься. Сегодня, «Змееносец», 18.00.
К. Н. Х».
- А джентльмен с характером, - отметил дворецкий, когда записка попала ему в руки.
- Вы даже не представляете – с каким, - сухо отозвалась я, отдавая букет. – Будь добр, поставь их… в гостиной.
- Кто же этот «К. Н. Х.»? – спросил пожилой мужчина, когда я уже поднималась по лестнице.
- Каратель Натан Хемминг.
Звук разбившейся о пол хрустальной вазы не заставил меня даже вздрогнуть. Ибо худшее было еще впереди.
***
- Анька, ты уверена? – в миллионный, наверное, раз спрашивала я у подруги.
- То есть предыдущей тысяче «Да!» ты не поверила, поэтому решила спросить в тысяча первый?! – рыкнули на том конце. – Я тебе как дочь Булата говорю, Леша занят под завязку, и нужно чудо, дабы он освободился и успел на праздник.
Мое положение было незавидным: проигнорировать приглашение Хемминга, особенно при столь явно звучащей угрозе, я не могла, а прийти на традиционное торжество оборотней Красной Полуночи вместе с Карателем означало… Нет, я не отличалась высокой нравственностью, в моей профессии она служила скорее пороком, чем благом, но даже мне не хотелось создавать не слишком приятную ситуацию, ходя на свидания с одним вером, а на праздник – с другим.
В странной для себя растерянности я позвонила Данилевской, и та сообщила мне, что удача фартит моей светлости как может: Владлен отправил своего Силача в какие-то Большие косяки (после рассказа Кира об этой деревеньке данное выражение у нашей хохочущей компании стало нарицательным) у черта на куличиках, а посему его возвращение в скором времени не планировалось. Что, несомненно, немного облегчало мое положение.
Пока собиралась, в голову лезли непривычные мысли об оправданиях. Не надо быть семь пядей во лбу, чтобы знать: отсутствие на празднике Алексея только отсрочит наши разборки, ибо ему либо по доброте душевной, либо по мерзости той самой души все равно доложат и во всех подробностях распишут.
Когда дворецкий, как истинный джентльмен, помогал одеть пальто, я зло тряхнула головой, прогоняя лишние сомнения – я никому ничего не должна, а одно свидание, закончившееся к тому же весьма плачевно, еще ни к чему не обязывает.
***
Праздник не сказать чтобы был в самом разгаре, но народ уже начинал постепенно свыкаться с угнетающим все живое присутствием Карателя. И его частыми взглядами на распахнутые тяжелые двери.
Он стоял у окна, машинально выбирая позицию, дабы видеть всех и каждого, и в тоже время успеть метнуться к выходу, спасаясь или преграждая кому-то путь. Привычка, что тут скажешь. Которая в этот вечер сыграла ему на руку.
Он заметил ее первым и тут же направился к своей даме. Все семейство Булатовых почти в полном составе тут же оживилось, особенно молодняк, а дочь Вожака ярко улыбнулась, помахав подруге рукой и привлекая ее внимание. Но улыбка Анны превратилась в оскал, когда она заметила, кто появляется рядом с Веленой.
Она воистину была прекрасна: черное, отливающее синим платье, закрывавшее почти каждый участок кожи, и в то же время давая такой простор для фантазии, что мужчина только покачал головой, с легкой улыбкой скользя взглядом по серьёзному лицу, красиво обрамленному рыжими с проседью локонами, следуя за длинными серьгами из сверкающих бриллиантов и заканчивая путешествие на границе, которую так четко обозначило не глубокое, но весьма занятное декольте.
- Ты как украшение праздника, - едва слышно, только ей, сказал Хемминг.
- А ты – как черный вестник: люди боятся вздохнуть в твоем присутствии, что уж там говорить про взгляды, - чуть скривилась она.
Натан молча проглотил шпильку и подал ей руку. Женская ладошка утонула в огромной руке, которая тут же показательно сжалась, напоминая, что с ним лучше не забываться. Он подвел ее к застывшим с неестественно спокойными лицами Булатовым.
- Добрый вечер, господа и прелестные дамы.
- Да, а вечер-то действительно добрый, - зло сузив глаза, бросила Анна.
Мать с осуждением глянула на нее, поспешив загладить неловкость:
- И вам, Каратель, - улыбаясь, проговорила Лидия. – Рада, что вы, наконец, не один в подобный вечер.
- А я-то как рад!..
Было сказано с намеком, который некромантка прекрасно осознала, вон как желваки на скулах заиграли. Сиреневые глаза уставились на него немигающим взором, уже давно раскрыв нехитрый замысел с помощью нее подгадить Алексею Булатову и теперь тихо ненавидя его за это.
- Полагаю, танцы помогут сделать этот праздник еще более незабываемым, - кашлянул Владлен.
- Куда уж более, - хмыкнула Велена, обжигая взглядом Вожака Северного круга.