— Тебя тут никто не держит насильно, ты вольна выбирать. Но если ты хочешь остаться — ты должна выполнять приказы капитана, — неумолимо подытожил Датч.
Яростно сопя, На-Ла выбралась из навигационного кресла и ушла. Она швыряла коробки в трюм так, словно они были её личными врагами.
— Нет, это Рек виноват! Это его происки. Это он мечтал, чтобы я осталась с родственниками на Кхаме!.. И зачем Датч притащил с собой эту девицу⁈ Без неё было лучше! Теперь носится с ней, как…
Она яростно пнула никак не вмещающийся куда надо контейнер — и тот совершенно неожиданно задвинулся на место.
Облегчённо вздохнув, На-Ла закрыла морозильную камеру и забросила ненужную больше коробку за косяк. Ну да! Точно! Это она, Эвиза, виновата во всём! Вот теперь Датч хочет её, На-Лу — выгнать! Почему? Да потому, что притащил эту! Белобрысую! На-Ла летает с ними уже столько лет! И ни разу Датч не заговаривал о том, что она должна покинуть корабль! Но стоило появиться этой… Ну это мы ещё посмотрим — кто уйдёт, а кто останется! Она, На-Ла, так просто сдаваться не собирается! Эта девица сбежит отсюда впереди собственного визга! И На-Ла об этом позаботится!
— Мне кажется, вы очень строги с На-Лой. Ведь она же — совсем ребёнок и многого не понимает. — сказала Эвиза.
— Ребёнок? — переспросил Датч. — А ты знаешь, сколько ей лет?
— Сколько?
— Она на год младше нас с Реком.
— Странно. Она кажется сущим ребенком.
— Многим так кажется, — согласился Датч. — Но На-Ла не ребёнок. И должна, наконец, научиться отвечать за то, что делает. Она не ребёнок. Она… Ей просто нравится строить из себя ребёнка. Но она — хороший специалист. Остальное, в принципе, можно потерпеть.
* **
Малинин рассматривал стоящих перед ним горе-спецназовцев Пабло Мадина мрачно, хотя и не без любопытства.
— Вобщем — операцию провалили, программу проворонили, Азазеля упустили. Да ещё и адресом ошиблись. — подвёл он итог, — Кто командовал? Кто вообще план составлял?
— Я. — признался Томлинсон. Малинин фыркнул.
— Я понадеялся на Мадина. Он опытный командир. А тут…
— Не мог догадаться, что надо было не ждать, пока за этой программой чёртовой явятся, а попытаться взломать систему?
— Ну что? Обхезался, герой? — повернулся Малинин к Пабло. Вид у того был — краше в гроб кладут.
— Ну и какого… этого вам понадобилось ждать у моря погоды? Что — не догадаться было, что нужно в сеть Архива залезть? А не ждать, пока за этой чёртовой программкой явятся…
Пабло продолжал уныло молчать и Малинин, махнув на него рукой, повернулся к Томлинсону.
— Детский сад. Да и ты хорош. Нашёл, кого послать. Ладно! Не переживай ты так. Программу эту мои ребята забрали.
— Э??? Как?.. Забрали? — лицо Томлинсона вытянулось.
— Забрали-забрали. — отмахнулся Малинин, — Тихо пришли, тихо взяли, что нужно и тихо ушли. Без шума и пыли.
Пабло шумно и горестно вздохнул. Всё произошедшее за этот бурный сумасшедший день уничтожило его окончательно.
— А, кстати! Павел! — Томлинсону только что пришла в голову какая-то мысль, — А что если бы ты мог устроить моим ребятам небольшое повышение квалификации?
— В смысле?
— Ну… пусть они немного поучатся у твоих. Я видел твоих «Чёрных Ангелов» в деле…
Малинин задумался, поерошил пальцем свои «будёновские» усы.
— Попробую. — буркнул он наконец, — Если удастся убедить Командование, то можно будет на пару недель отправить этих гавриков на «Слепое Озеро».
Малинин подумал ещё немного…
— А заодно и Дагвардов этих! Посмотрим, что это за птицы такие.
Глава 26
Просто бизнес. Ничего личного!
Если пятый муж бьёт по морде — виноват не муж, а морда (народная мудрость)
Я должен был это сделать, но не сделал. Почему я не смог тогда разжать пальцы и отпустить эту мерзкую тварь? Почему внял мольбам о пощаде? Ведь я знал, что они меня не пощадят. И что тут же покарают, как только я верну им их драгоценного матриарха. Но я не смог этого сделать. Не смог отпустить её там, над пропастью. Хотя — не такая уж пропасть. Метров десять всего. Но внизу груда породы и железа.
Дурацкий идеализм! Глупое благородство, как говорил отец. С тех пор мне часто снится это. Как я держу эту тварь за шкирку там, над пропастью. Пусть будет пропасть. Пусть. Держу — и не могу разжать пальцы. Я должен был это сделать. Должен. И я ненавижу себя. И её. За то, что не сделал. Я должен её сбросить. И когда-нибудь я сделаю это. Хотя бы уже за то, что эта мохнорылая дрянь напела про меня счастьевцам. Если вдруг всплывёт то, что я был их осведомителем…