Тело вибрировало от диафрагмы до макушки и даже, казалось, выше. Все мысли успокоились, улеглись у ног словно ручные звери, перестали донимать тревогами и бессмысленным жеванием одного и того же. Вдалеке в небе перемещались голоса каких-то невидимых птиц, напоминающих курлыканье улетающих журавлей, удалились вверх по течению, пропали.
Анжеле показалось, что вдруг словно паутина сползла с нее. Душа раскрывалась навстречу природе, ветру, сиянию реки, пению птиц, трескотне цикад.
Сельва перестала казаться страшной, она стала вызовом к мудрости, наблюдательности и выносливости. Вот, говорила Сельва журчанием реки и далекими хлопаньями крыльев, вот тебе мир, будь в нем, будь им. Сможешь ли?.. "Я смогу, - отвечала Анжела вибрирующими звуками варгана, - я сольюсь и буду. Я выживу, прорасту, расцвету и дам плоды". Ты прекрасна, Сельва, играл варган, ты величественна, ты ядовита и коварна, но ты прекрасна, ты как рай и ты как ад. Я сольюсь с тобой и буду. Я тут, я есть. Будь добра ко мне. Будь.
После игры она впала в долгий транс. И в какой-то момент привиделся опять Волк. И солнце было зеленое за его спиной, и ворон вылетел из этого зеленого слепящего сияния и стал падать вниз, в воду.
Встрепенулась, руки с варганом лежали на коленях. "Шаманский" ножик зажат в ладони, простенькая деревянная рукоять, как часто бывает в такие минуты, ощутимо вибрировала. Наверное, ночной сон про Аномалку всколыхнул воспоминания юности, потому что Анжела внезапно вспомнила, как испугалась, когда впервые ощутила это свойство ножа. Ей тогда было 17 лет, и все эмоции ясно проступали на лице, так что Витька, увидев ее страх, сразу кинулся проверять нож с помощью своего магического талисмана.
"Боже, как давно это было, - подумала она, - какие мы были тогда молодые, резкие и легкие на подъем, как хотели верить в чудо".
Сквозь слезы она посмотрела на солнечное сияние реки, которая неспешно перемещала свои воды мимо берега. Напротив входа в башню зависла стрекоза, словно слушала концерт. Руки поднесли варган к губам, и она сыграла "Спасибо, Сылва, что занесла меня сюда!" Спасибо, что вырвала из нашего комфортного, ленивого, но такого лживого и перенаселенного мира - в этот ад, который даст право на жизнь.
"Привет, Суруссу, река Большой змеи!".
[1] Анжела перепутала, на самом деле мангровые заросли растут в приливно-отливной полосе морских побережий и устьев рек.
[2] На самом деле бывает. Гоацин, реликтовая птица, родственник археоптерикса; ученые предполагают, что это одна из переходных форм от ящеров и птицам.
9. Артефакты прошлого
Анжела встала и потянулась после долгого сидения. Прогнулась назад, вытянутыми руками уперлась в потолок, приложив ладони к желтому камню свода... И с криком отдернула их, чуть не упав затылком вниз! Камень был невыносимо, обжигающе холодным, и едва заметно вибрировал.
Вокруг башни давно уже вились стрекозы. Краем глаза она заметила, что одна необычайно большая стрекоза зависла напротив входа, но не обратила внимание. Не до стрекоз! Мелькнувшая в голове мысль, возникшая при ощущении вибрации камня, заставила развернуться и осмотреть дверь. Та была, конечно, закрыта, но.... что-то изменилось! Она чувствовала. Она очень-очень хотела чтобы дверь открылась! Анжела толкнула дверь со всей силы, вдруг да откроется, но та стояла намертво.
А дальше события понеслись вскачь.
Стрекоза сорвалась с места, и словно пикирующая оса, устремилась на нее. Миг - и болезненный укол в руку заставил Анжелу вскрикнуть. Она инстинктивно попыталась смахнуть с себя безумного мутанта, но тот сам упорхнул. На сгибе руки выступила капелька крови. "Стрекоза" даже не садилась, а жалила на лету.
Из-за края входной амбразуры внезапно появилась другая! А потом еще и еще. И все они стремительно пикировали на Анжелу и жалили ее на манер ос. Это противоречило всему, что Анжела прежде думала о стрекозах. Всякий ребенок знает, что хвосты у них безобидные, скорее для равновесия, и никаких жал там не водится! Тем не менее, странные стрекозы атаковали хвостами.
Если бы это было в любой другой момент, то Анжела наверняка бы закричала, скорчилась, отмахивалась, пыталась бы закутаться в ветровку... Но предыдущий опыт общения с духами научил ее, что все, что происходит во время и сразу после таких "разговоров" и медитаций, умеет удивлять. И может быть чем угодно!
Мир явно пытался ей что-то сказать. Возможно, это амазонская сельва ответила ей, и теперь стремилась продемонстрировать свое опасное лицо во всей красе? Может быть, ее специально выталкивают, пугают, чтобы она ушла из этого места?..
Но нет, Анжела чувствовала, что эта внешне до невозможности дикая и странная ситуация имеет какое-то другое решение. Она пыталась понять, что это значит. И, несмотря на стремительность нападения, для Анжелы, еще окончательно не вышедшей из медитации, время словно замедлилось. Ум был ясным, а чувства оставались в покое. Рассматривая в уме ситуацию, она только закрыла лицо локтями, так что мутанты пикировали на голые руки. Обдумывание в таком состоянии шло не аналитически, а вспышками интуитивных озарений. Собственно, сначала приходило понимание и решение, а потом уже ум раскладывал все по полочкам, чтобы было понятно и сознанию. Хотя для Анжелы все выглядело логично, примерно так.
Дано - странный камень, и не менее странные стрекозы. Обе странности активировались после игры на варгане. Камень вибрирует непонятно почему, стрекозы также издают вибрирующие звуки - крыльями. Варган и горловое пение - тоже вибрации. Налицо один тип звучания. Возможно, она попала в какой-то важный ритм или взяла нужные ноты в нужном порядке?
Не сказать, что у Анжелы был абсолютный слух, но все-таки кое-что она могла. И вот она, не переставая закрывать лицо руками, загудела, пытаясь голосом создать тот вибрирующий звук, который издавали стрекозы. Едва она поймала нужную частоту звука, поняла, что к этому звучанию нужно добавить ритм, как раз тот, который она поймала на варгане. Ритм сельвы. Она стала варьировать частоту, понижая голос то выше то ниже. Укусы внезапно прекратились, и она, не переставая гудеть, выглянула из-под локтя.
Напротив входа в воздухе висела целая сеть, состоявшая из крупных стрекоз, с треугольными ячейками шириной примерно сантиметров 40-45. Стрекозы не перемещались, просто висели, работая крылышками, на одном месте.
Анжела уже смелее продолжила гудеть, поддерживая ритм. Для нее это было довольно просто, сказывались долгие тренировки в пении мантр, когда она пыталась подстроиться то под варган, то под тибетские чаши, то еще что-нибудь столь же экзотическое. Сложнее было делать это громко, требовалось много выносливости для продолжительного горлового пения.
Внезапно одна из стрекоз сорвалась с места. Анжела было подумала, что укусы возобновятся. Но, поскольку все было как в замедленной съемке, то она без труда вычислила траекторию мутанта, и с интересом смотрела, как стрекоза влетает в нишу входа и делает что-то типа "мертвой петли". Так как это происходило прямо перед глазами, Анжела четко видела, как в момент, когда стрекоза вверх ногами скользит вдоль вибрирующей поверхности камня, из ее хвоста выстреливает крохотный хлыст и оставляет на камне крошечный мазок чем-то темным.
Стрекоза выходит из мертвой петли и пропадает, рывком переместившись вне поля зрения. Затем вся сетка стрекоз снова зависает в воздухе, словно чего-то ждет.
Через 6 ударов сердца вторая стрекоза отправляется на такой же заход, снова делая мертвую петлю и оставляя мазок на вибрирующем камне потолка. И снова масса стрекоз ждет.