Анжела смотрит на свои запястья и локти в точках крови, и, повинуясь очередной вспышке озарения, прикладывает тыльную часть кисти к камню.
Сперва ничего не происходит, и Анжела разочарованно ждет, стараясь даже не думать, а видеть ситуацию целиком.
Мазки ее крови на гладком своде внезапно бледнеют и истаивают. Затем раздается звук, словно лопнула струна. Позади в башне слышен гул, как будто катятся большие ролики, и внутри двери раздается отчетливый щелчок и скрежет.
Миг - и все стрекозы выстроились клином.
Анжела старалась не думать об их невозможных странностях. Она знала, стоит чуть удивиться и озадачить себя вопросом "да возможно ли такое?!" - и мозг начнет перемалывать информацию и разговаривать сам с собой. Он займется аналитикой и внутренней болтовней, потеряв при этом синтетический взгляд на мир. Человеку дана уникальная способность - думать, но мало кто знает и помнит, что ему же дана и не менее уникальная способность - НЕ думать. Не в том смысле, что тупо жить и отказываться мыслить, а в смысле именно остановки мыслей и постоянных разговоров с самим собой.
Анжела прекратила "петь". Развернулась к двери, краем глаза стараясь не выпускать из внимания странный стрекозиный клин. Подергала и потолкала дверь, но та не поддавалась, хотя с ней произошли явные изменения - дверная плоскость отодвинулась от порога, внизу и по бокам появилась крупная щель. Внимательно изучив увиденное, Анжела вдруг поняла, для чего ручка на двери повернута под углом, и как все устроено. Осененная внезапной догадкой, она взялась за кольцо и потянула его в сторону, как будто перед ней была дверь-купе. Что-то жутко заскрипело, и с очень большими усилиями дверь отодвинулась влево сантиметров на двадцать. Шла она очень туго. Сердце бешено стучало и от нагрузки и от волнения. Набираясь сил для нового рывка, Анжела откинулась на стенку, и тут вся стая странных стрекоз стремительным клином рванулась мимо нее вперед и влетела внутрь, канув в темноте.
- Оооо... - только и смогла, что выдать невнятный звук Анжела. Снова напряглась и рванула дверь вбок. Та еще немного поддалась и открылась наполовину, так что можно уже было заглянуть, и даже протиснуться внутрь человеку с более худым телосложением. Но Анжела пока смогла лишь засунуть голову и пытаться разглядеть, что же там, помаргивая после яркого солнца.
Никакого движения там не ощущалось, и куда девались стрекозы, непонятно. Но постепенно глаза привыкли к темноте, и Анжела разобралась, что видит узкое помещение, буквально три шага в ширину, может быть даже коридор, так как длинна его была непонятна.
Прямо напротив входа стояла каменная скамья, правая часть которой была освещена проникающим через вход рассеянным солнечным светом, а левая терялась в густой темноте. Стена за скамьей привлекла внимание - она была ровной, гладкой черноты, как отлично отполированная плита. С первого взгляда даже было непонятно, камень это или металл. Будь дело в городе, Анжела не задумываясь отнесла бы блеск и фактуру материала к искусственному покрытию. Но откуда они в древней башни посреди бесконечных джунглей?..
Большой сгусток темноты слева на скамье вызывал безотчетную тревогу. Чем больше Анжела всматривалась, тем больше очертания куска тьмы приобретали антропоморфную форму. Вот словно бы голова, и зубы белеют, а вот вроде как локти, и вот колени... Анжела пыталась себя убедить, что нечего поддаваться богатому воображению, и снова рванул дверь вбок. Та внезапно скрипнула и как-то легко отошла до конца, скрежеща и издав под конец глухой стук.
Анжела поспешно засунула голову внутрь, оглядываясь, словно кошка - голова вправо, голова влево... И закричала, отпрыгнув назад!
Она визжала, не задумываясь ни о чем, страх превысил осторожность, и она чуть не сверзилась с двухметровой высоты порога.
Это было не воображение. На скамье в завалившейся позе сидела мумия!
Сморщенное и усохшее лицо с обнажившимся зубами и запавшими глазами, с клочками бороды. Проржавевший шлем под одной рукой, легко узнаваемый по виденным в книгах рисункам и музейным фото как средневековый испанский пехотный. На теле легкий, видимо кожный доспех, почти развалившийся, с юбкой из кожаных полос, которые сгнили от времени. Перевязь с мечом. Одна нога в чем-то типа шнурованного сапога, тоже сгнившего, вторая голая - черная, страшная, усохшая.
Было очень страшно, ведь прежде Анжела видела мумии только в музеях, где они казались муляжами и куклами. Но здесь она видела реально умершего когда-то давным-давно человека. Очевидно, воина, который был явно ранен, да не один раз, и умер, правда, сперва забравшись в башню и заблокировав вход в нее.
Тут Анжела поняла, что бояться уже нечего, но от пережитого стресса сползла по стенке на пол, потом села и заплакала. Сверкало солнце, шумел ветер, в джунглях орали птицы, а Анжела сидела и плакала на пороге таинственной башни, ставшей могилой неизвестному солдату. Слезы сами текли без остановки, с ними уходил страх и возвращался покой.
Так она просидела почти полчаса, приходя в себя. Все-таки она была обычной женщиной, и извечные человеческие страхи были ей не чужды. Мумия вызывала ужас, одна мысль о том, что придется к ней прикасаться, вызывала тошноту.
А прикасаться придется.
Потому что, во-первых, надо будет похоронить это существо. В конце концов, именно изобретение похоронных обрядов создало человеческую цивилизацию, положив начало всей культуре людей! И не следует вот так, за здорово живешь игнорировать традицию. Не важно, почему, но к мертвым следует относиться с почтением. Анжела тут же придумала массу причин для возникновения и следования такой традиции, начиная от санитарных требований, и заканчивая мистикой. Пока башня была плотно закупорена, внутри было сухо, и тело превратилось в мумию. Но теперь, когда внутрь проник влажный амазонский воздух, не начнет ли гнить все это дело и распространять вокруг себя невесть какие микроорганизмы?.. Впрочем, не факт, что оно вообще останется целым после первого же прикосновения. Может быть, включить телефон и сфотографировать? Вдруг она вернется когда-нибудь домой и сможет извлечь фотки? И вот тут она впервые пожалела, что не одела свои кибер-очки, ведь там была отличная встроенная камера, тогда как в телефоне камера всего на 5 мгп.
Во-вторых, наверное, следует осторожно обыскать мумию, вдруг найдется что-то важное?..
Ну и в-третьих, если Анжела собирается тут жить, не будет же она делить кров с мумией?!
Итак, она собралась с духом, вытащила фонарик и включила его.
Зайдя внутрь, она принялась водить лучом фонаря вокруг. Помещение скорее напоминало прихожую, в которой только и было что описанная уже скамья из грубого камня и куча свежей трухи от осыпавшегося деревянного предмета мебели. Посмотрев на эту кучку трухи, Анжела как-то сразу поняла, что ветхий предмет развалился при сотрясении, когда стоявшая не менее столетия закрытой башня внезапно подверглась вторжению, и были запущены ее внутренние механизмы. Подумав, она таки достала телефон, включила его, проверила связь - значок антенны был серым, - а затем поставила на режим "полет", чтобы телефон не жрал энергию напрасными попытками найти сеть. И стала фотографировать.
Два входа уходили вправо и влево на витые лестницы, одна из которых вела вверх, а другая - вниз. По прикидкам Анжелы, комната занимала от силы четверть внутреннего пространства башни. Следовательно, с другой стороны гладкой черной стены должно быть еще помещение.
Осторожно обойдя мумию, чтобы не прикасаться к ней даже краем одежды, она заглянула на лестницу вниз. И не удивилась, увидев вместо двери тупик, заканчивающийся такой же гладкой черной стеной. Вниз хода не было.
Лестница же вверх загибалась по контуру башни и упиралась на следующем этаже в другую, довольно тяжелую дверь. Дверь не имела замка и была заперта. Анжела внимательно все осмотрела и подумала, что эта дверь также может открываться как купе, потому что толщина стены вполне позволяла осуществить такую конструкцию, а дверных петель, также как и у входной двери, не видать.