— Вот там я и нашел эту вундервафлю. Ну я откуда знал… — виновато развел руками Ракшас.
— Вот, Седой, а ты расстраивался, — заржал после секундной паузы Баламут, — нашлись приключения на задницу сами собой, даже ничего придумывать не пришлось. Будут гонять нас теперь по всему Улью. Все, кому не лень. Это если мы Ракшаса сами не сдадим институтским. По сходной цене.
— Шутю я, шутю, — Баламута охватил новый приступ веселья, когда он увидел нахмурившиеся лица товарищей.
— Угомонись, тарахтелка, — тоже улыбнулся Седой и посмотрел на понурившегося Ракшаса, — ты вспомнишь, где это случилось? Ориентиры какие-нибудь узнаваемые? Сможешь обратно добраться?
— Да смогу, а зачем? — задал вопрос Ракшас, хотя уже понял, к чему ведет разговор.
— Как зачем? — взвился Баламут, — ты что, не понимаешь? Только же разговаривали. Думали, что дальше делать. Варианты искали. А тут — бац, держи! Вариант нас сам нашел. Это же вариант с большой буквы! Вариантище!!!
Не на шутку возбудившийся Баламут метался по номеру, как дикий зверь в клетке. Седой тоже весь подобрался в напряженном раздумье.
— Добираемся до места. Все перелопачиваем там. Находим… Нет, ты что улыбаешься, как придурок. Куда ты полез? Зачем тебе рюкзак твой? Седой, скажи ему! А, что с тебя взять. Не проникся ты еще. Находим, короче, то, что находим. Потом думаем: самим это съесть или институтским продать. За вознаграждение. Большое вознаграждение!
— Там места такие, что как бы самих не съели. Тебе ли не знать? — Ракшас с улыбкой разлил оставшийся коньяк по бокалам, — выпейте, успокойтесь. Ну, за удачу!
— Да и не осталось там ничего больше: я все, что можно облазил. Это вот, наверное, все ищут. На стол шлепнулся тяжелый органайзер, который Ракшас успел достать во время пламенной речи Баламута.
Седой начал перелистывать ежедневник, просматривая записи. Баламут коршуном навис над его плечом.
— Похоже, оно. Смотри, записывали все досконально. И даты примерно совпадают. Кстати, точка отправления как раз Перевалок и есть. Карта-схема маршрута с пояснениями. Вот тут мы с Ракшасом встретились. Так, место первой ночевки. Ничего, подробненько так. Еще одна схема. Тут вообще все расписано, и комментариев три листа. Когда, где, зачем. Ориентиры, подъездные пути. Грамотный подход, ничего не скажешь. О, а это что такое? — пальцы командира нащупали в одном из кармашков обложки утолщение.
— Звездец! — одним словом емко охарактеризовал возникшую ситуацию Баламут. На ладони Седого лежали две маленькие карты памяти.
Ракшас снова полез в рюкзак. Вытащил смартфон, вставил SD-карту. Телефон блымкнул заставкой. Девять процентов питания. Пальцы пробежали по пиктограммам и картинка видеосъемки ожила.
На экране появилась панорама добывающего карьера, снимаемая сквозь ветки кустарника. Отвал мощного террикона на треть теряется в темной мути черного кластера. Камера пошла вдоль насыпи. Оператор периодически задействовал зум, выдавая крупные планы. Контрольный пункт с двумя неработающими, задранными вертикально вверх, шлагбаумами. Брошенный карьерный тягач на дороге, БелАЗ, похоже. Трехэтажная коробка карьероуправления с выбитыми стеклами окон. Перед ним пылились несколько легковушек. Грунтовая дорога для большегрузов. Объектив прошелся по грейдеру и уперся в громаду обогатительного завода. Километра полтора до него, не меньше. Дальше угадывается железнодорожная ветка. Гаджет пискнул, предупреждая о критически низком уроне зарядке. Тут картинка размылась, возвращаясь опять к отвалу. Камера заметалась в попытках что-то поймать в объектив. Отчетливое движение на границе с чернотой… Все, телефон сдох.
— Судя по тому, что я успел разглядеть, мы это здесь даже обсуждать не будем, — неожиданно посерьезнел Баламут. От былого веселья не осталось даже слабого намека.
— Совершенно в елочку, — Седой спрятал носители информации вместе с разряженным телефоном и захлопнул ежедневник.
— Так, что такое вы там увидели? — Ракшас пребывал в недоумении.
— Потом, дружище. Нам теперь бы выбраться отсюда без особых проблем. И дожить до момента, когда сможем воспользоваться этой информацией, — командир протянул парню пухлую папку органайзера, — возьми, припрячь. И повнимательней теперь, прилететь откуда угодно может.
Ночь прошла неспокойно. Вчерашние события яркими образами толпились в голове. Ракшас до утра проворочался, наматывая на себя простыню, но так и не смог заснуть. Едва разгорелось утро, он уже был на ногах и расталкивал товарищей. Седой, некоторым образом нецензурно, объяснил, что он остается охранять место базирования отряда и выйдет только к подогнанным к крыльцу автомобилям. У Баламута не нашлось аргументированного повода отмазаться и ему пришлось вставать. Что, впрочем, он делал очень неторопливо, всевозможными способами оттягивая момент выхода на улицу.
— Ваша команда меня задолбать решила? — хмурый знахарь посмотрел на часы и запустил парней в приемное помещение, — забирайте своего громилу, все нервы он мне вытрепал. Уже сам выгонять хотел, с самого ранья канючит.
В коридоре маячил довольный, как удав, Халк, уже собравшийся и готовый к выходу. Даже с упакованным вещмешком за спиной. Седой накануне успел притащить сюда снаряжение бойца. Люди подобного склада не могут долго болеть, только если уж совсем припрет. Особенности местных реалий, кстати. Повышенная регенерация тканей и практически полная невосприимчивость к привычным заболеваниям. Даже оторванные конечности, говорят, отрастают заново. Эскулап задержал мимолетный взгляд на Ракшасе. Брови лекаря удивленно поползли вверх.
— Лихо, вы, молодой человек. Давайте я вас посмотрю, — на сей раз, манипуляции знахаря затянулись минут на десять. Халк с Баламутом, дабы не мешать, отправились вдвоем за дверь. Ракшас сидел, вслушиваясь в свои ощущения, почти не дыша.
— Очень интересно. Я такого раньше не наблюдал. Жемчужина? — доктор закончил процедуру и привычным жестом протирал руки влажной салфеткой.
— Ну да. Красная, — уточнил Ракшас и короткими фразами описал новые особенности восприятия.
— Что я вам могу сказать, — задумчиво протянул Эскулап, — в данном казусе однозначного ничего нет. Очень уж мало эта тематика изучена, только предполагать можно. Жемчужина сработала, это точно. Первый Дар ощутимо развился, мда. Теперь вы сможете померяться силой с лотерейщиком, если не с кем покруче. Условно, конечно же. Рекомендую контролировать это умение, если не хотите платить за разрушенную мебель в местах общего пользования. Можете, кстати, на моем пациенте потренироваться. У него похожий Дар. Кроме того, прием жемчуга стимулировал развитие новых способностей. А вот здесь, как раз, много неясного.
Знахарь замолчал, подбирая понятные для собеседника термины. Ракшас смотрел на него со вниманием школьника, слушающего учителя.
— Я с подобным раньше и не сталкивался никогда. Но, судя по всему, вы можете видеть волновую составляющую окружающего мира. Силовые линии и силовые поля, если обобщенно. Сможете ли управлять? Это пока открытый вопрос. Тут уже вам никто не поможет и не покажет. Экспериментируйте, пробуйте, — бывший военврач развел руками. Ракшас в ответ протянул горошину оплаты.
— Нет, нет, нет, не надо, — категорически отказался знахарь, — вы лучше, при случае, опять ко мне наведайтесь. Будет интересно понаблюдать за развитием вашего Дара. В динамике, так сказать. Всего хорошего, до свидания.
Осмысливая новую информацию Ракшас вышел на улицу и оказался в объятьях звероподобного Халка. Здоровяк без затей решил выразить чувство благодарности своему спасителю. Явственно захрустели кости.
— Халк, дружище, угомонись, — просипел остатками воздуха Ракшас, — я, конечно, могу с лотерейщиком силой меряться, как доктор мне сказал, а вот с тобой, похоже, нет пока.
— Давайте прекращайте брачные игрища двустворчатой мебели. Забираем машины, потом за Седым и валим отсюда. Чем быстрее, тем лучше, — маленький Баламут с доброй улыбкой прервал излияния эмоций. Уловив вопросительное выражение в глазах Халка, покрутил в воздухе пальцами, — тут такое завертелось, вникнешь, по ходу дела. Погнали.