— Михалыч… — Сиплый сидел рядом с Артёмом. Рот его был раскрыт от удивления не меньше, чем у впервые слышавшего рассказ о Зоне парня, — так тебе же оратором надо было быть! Ты же философом родился на свет. Аж у меня уши в трубочку заворачиваются понемногу…
— Брось, Стёпа, какой там ораторий! Давно уже мысли эти в голове крутятся. Вот хотите честно, мужики? Была б моя воля, я бы так и сделал: пошёл бы к Монолиту да раздолбал его к лешему в пух и прах! — Квашня зло плюнул на пол, но, сразу спохватившись, вскочил и затёр плевок ногой. — Прости, Нафаня, не специально. Нервишки, вишь, как шалят?
— Ты это о чём, Михалыч? — не понял Сиплый.
— Дак сам посуди, у Нафани‑то сейчас своего дома нет. Сгорел, вроде. А мы с вами в доме находимся. Раз ничего плохого не произошло, значит, он с хозяином здешним договорился полюбовно. И это его дом теперь. Хоть и на время. Вишь, как вчера порядок‑то наводил? Пылюку из хаты — прочь, ведро с трубы — нафиг! Хе — хе — хе! А может, здесь у него подруга живёт? Тоже, небось, ночку красиво провёл… Спасибо Везунчику. Щас, поди, отсыпается после бурного романа…
Вся троица весело засмеялась.
— Ну, а дальше‑то что, Михалыч? — спросил заинтересованно Сиплый после полученной дозы юмора.
— Да, — вставил слово Артём. — А что такое Монолит?
— А чё дальше? Дальше — больше… Монолит, говоришь? Вот это и есть самая главная загадка и легенда Зоны. Рассказывают, будто в Саркофаге каменная глыба стоит, да светится вся. Может, и правда — это метеорит какой, а может, и человеческих рук дело. Кто знает?.. Да только сталкеры его ещё «Исполнителем желаний» кличут. Мол, кто до него дойдёт и желание ему своё выложит, у того оно обязательно сбывается. И все считают, что именно он является самой серединкой, на которой жизнь Зоны держится. Это как у Кощея Бессмертного в сказках твоих, смерть — на конце иглы. Так и у Зоны — в Монолите заключена. Вот поэтому и говорю, что разнёс бы его ко всем чертям, будь на то моя воля…Только добраться туда ой как нелегко! И монстров толпы, и аномалий натыкано разных, и военные кордоны. А ещё, засели вблизи Саркофага сектанты одни… Много их там набралось! Они так и зовут себя — «Монолит», поклоняются камню этому, как боженьке, да охраняют его от глаза чужого. Как ни прискорбно, но мне со Стёпой туда не добраться вовек, — Квашня сделал небольшую паузу. Потом лукаво взглянул на Артёма и заключил: — Вот, может, ты бы дошёл со свитой своей? Ну, с Нафаней. Вишь, как он тебя бережёт? Глядишь, и с монстрами он бы договорился полюбовно… Хе — хе — хе! Да не боись, паря, шуткую я. Невозможное это дело — к Монолиту ходить. Даже для Нафани твоего погибельное. Ну, ладно. Хорош демагогию разводить! Хотели сказок? Вот и получили. Поели, что ль? Пора и в дорогу собираться. Давайте, манатки по торбам разместим да в путь.