— Имя этим ограничениям — здравый смысл, который напрочь отсутствует у вашей протеже, — Король говорил спокойно, но чувствовалось, что он с трудом сдерживается, — бросить собственное тело на произвол судьбы!.. Это какой же дурой надо быть?!.
— Одинокой и беспомощной, — Алька тоже сохраняла спокойствие, хотя внутри у неё всё кипело от негодования, — вам, Ваше Величество не следует быть столь категоричным. В конце концов, вы первый бросили на произвол судьбы и тело, и душу своей подопечной.
— Я доверил воспитание молодой девушки её ближайшим родственникам и контролировал их деятельность. Или вы полагаете, что мне следовало отправить её в сиротский приют?
— Думаю, что приют был бы отличной альтернативой. По крайней мере там бы она не оказалась в полной изоляции.
— Мы с вами говорим о наследнице богатейшего Пилонства. Перед её воспитателями стояла единственная цель и задача вырастить из ребёнка здоровую женщину способную восстановить угасающий род.
— Вы же не станете меня уверять, что они с этой задачей справились, — хмыкнула насмешливо Алька.
— Славный род Таулесов всегда отличался эксцентричностью, — пробурчал в своё оправдание Король и перевёл недовольный взгляд на Мелину.
Алька, проследив за этим взглядом, увидела тень своей подруги. Поникшая и бесформенная в традиционных тёмных шелках, она ни чем не напоминала её капризную и эмоциональную Мелину. Словно из девушки высосали всю жизненную энергию, оставив только унылую оболочку без вкуса и цвета.
Вид подавленной подруги лишил Альку остатков благоразумия.
Забыв о собственном великолепии, она подскочила со стремительностью запасного игрока, получившего возможность принять участие в игре, и закрыла собой раздавленную королевским авторитетом ведьму.
Её раскрасневшееся от гнева лицо, в ореоле огненной шевелюры, выглядело как солнечный протуберанец на фоне заката. Драгоценные камни, украшающие жёсткий корсет наряда, подхватили отблеск уставшего светила и, десятикратно его усилив, добавили свой блеск в картину праведного негодования.
Должно быть картина получилась достаточно впечатляющей потому что лица обоих мужчин приняли одинаково ошарашенное выражение, а тела вжались в спинки кресел, словно надеясь вплестись в их узор.
— Да как вам только совесть позволяет обвинять в чужих грехах невинную жертву! — воскликнула негодующая Алька и, сложив руки на расплюснутой корсетом груди, потребовала ответа тоном судьи с заранее вынесенным приговором, — вы человек взявший на себя обязательства которые, не задумываясь о последствиях, перепоручили не достойным доверия людям. А ведь вы Король. В вашем распоряжении армия осведомителей и полицейских. Так почему же вы не воспользовались своими возможностями и допустили коварный заговор против своей подопечной? Хотя, нет. Это заговор не только против славного рода Таулес, это, если разобраться, заговор против короны. Что вы на меня глаза выпучили? Думаете, что я сгущаю краски? Вовсе нет. У меня и аргументы имеются, — Алька перевела дух, собираясь с мыслями. — Как я понимаю, у вас на Мелину были свои планы. И планы эти были хорошо известны всем, даже тем кому до них дела нет. И тут появляются личности собирающиеся ваши планы расстроить. Думаете это шутки у них такие? Ага, как же! Это называется подрыв авторитета. У нас, за такие шутки, головы, в своё время, рубили. Конечно времена были тёмные. О гуманизме не задумывались, — поспешила с оправданиями Алька, заметив ужас в глазах своих гостей, — но тут сложный вопрос. Похлопал ушами и ещё одна варфоломеевская ночь, или гильотина на королевскую шею свалится. И вообще, из мелких интриг может вырасти большой заговор…
— О чём она? — шёпотом спросил Король у храмовника.
— Аналогию проводит, — пояснил тот тоже шёпотом, — у них там всё сложно было.
— Можно подумать, что у вас сложностей не было, — Алька шёпот услышала, — только мы на своих ошибках учимся, а вы всё в тайне сохранить стараетесь.
— Мы сохраняем стабильность, — возмутился Король, — наша цель — сохранить традиции и избежать кровопролития.
— Вы потому своих ведьм сжигали чтобы кровь не проливалась? — Алька всем телом подалась на встречу ответу.
— Так ведь и вы своих выжгли, — вмешался Отец Взирающий.
— У нас из-за религиозных разногласий, — смутилась Алька.
— А у нас для сохранения стабильности, — ответил наконец Король, довольный её смущением, — с ведьмами у нас до сих пор порядка бы не было.
— Вам же не приходилось дело с магией иметь, — попытался округлить острые углы храмовник.
— Да с магией мы бы уже давно Марс заселили…
— Мы здесь для того чтобы философский диспут вести? — вмешался в разговор Король.
— У нас с вами деловые переговоры, — вспомнила Алька, — не очень плодотворные, к сожалению.
— Переговорами я бы эту встречу не назвал. Скорее спиритическим сеансом. Пару раз меня вынуждали в подобном представлении участвовать, но этот спектакль производит ни с чем не сравнимое впечатление.
— Наверно потому, что это не спектакль, — Алька вернулась на своё место за столом, — и вам, Ваше Величество, следует серьёзней относится к происходящему иначе вы окажитесь в очень неудобной для вас ситуации.
— По-моему ваша не многим лучше.
— Я не оставляю надежду договорится, — Алька улыбнулась немного смущённой улыбкой, — на моей стороне высшие силы, а вам нужна благосклонность Всевидящего.
— Вам, Ваше Высочество, надо принять божественный выбор, — напомнил Отец Взирающий, и Алька отблагодарила его улыбкой.
— Никогда не думал, что это будет так сложно, — вздохнул Король. — Думаю, что мне будет проще оценить ситуацию, если вы, Отец Взирающий, введёте меня в курс дела.
— Постараюсь быть лаконичен. Некоторое время назад мы были информированы о том, что, вопреки всем нашим усилиям, нас ожидает Посещение.
Король вскинул вопрошающий взгляд на говорящего и тот, слегка замявшись, пояснил:
— Посещением мы называем переход в, так называемые, параллельные реальности. Способ перехода и его возможность являются монополией Храма и хранятся в строжайшем секрете. Сами понимаете, что предстоящее нарушение, нами охраняемых границ, особой радости не вызвало. Планировались самые радикальные меры.
При упоминании радикальных мер из Альки вырвалось непроизвольное «О!», а Мелина прижала к груди руки с побелевшими костяшками пальцев.
— Вмешался Голос, и мы исполнили его волю. Хотя, должен признаться, нашлись среди нас и те, кто не внял и горько пожалел о неверном выборе.
— Авария с дилижансом, — прошептала Алька.
— Виновные понесли заслуженное наказание, — равнодушно кивнул храмовник.
— Могли бы предупредить, мы бы внимательней были, — пробурчала Алька, чувствуя на себе вину за пролитую кровь.
— У нас были некоторые разногласия, — с неохотой признался храмовник. — Голос упомянул помощь, но не уточнил какая именно помощь потребуется…
— Понятно, — заметила Алька, — это когда лебедь раком щуку…
— В каком смысле? — отвлёкся от повествования Отец Взирающий.
— В смысле когда „нет лада меж друзей“ — процитировала Алька. — Это просто выражение такое. Продолжайте, пожалуйста.
Храмовник послушно продолжил:
— Затянувшаяся размолвка закончилась когда вновь прозвучал Голос. Однозначные инструкции не оставляют места сомнениям и неверному толкованию. Храм следует этим инструкциям и я надеясь, что воля Всевидящего будет исполнена не смотря на личное предубеждение и недоверие.
— Чего же хочет от нас Всевидящий? — в вопросе Короля слышалось нетерпение.
— Действительно, — поддержала его Алька, — пора вам ввести нас в божественные планы, а то, по недоумию, мы можем их нарушить.
— Вам предстоит из множества дверей выбрать ту единственную которая распахнувшись, откроет нам дорогу к обещанной мечте. Голос заверил нас, что вы сделаете правильный выбор.