Хотя, положа руку на сердце, следовало признаться, что больше всего её злили сроки, которые она сама себе назначила.
Ей так хотелось появится на этом балу с Золотой Ферерой под мышкой. Так хотелось.
Она даже платье себе подходящее заказала…
Мелина на Алькин крик внимания не обратила. Допила свой чай и пожелала подруге спокойной ночи.
Глава 81 Когда не хватает слов
Алька с удивлением рассматривала окружившую её редакторскую троицу.
— Лично я возражаю, — растерянно улыбаясь, уверял господин Тонис, — но дамы настаивают.
— Первой должна быть ты, — уверяла Катания, ввинчиваясь в Алькино личное пространство с настойчивостью штопора, — королевское мнение меня мало волнует…
— Госпожа Катания! — в возгласе инспектора слышался укор. — Ваши высказывания могут плохо отразится на нашем бюджете…
— Бюджет нас сейчас волнует в последнюю очередь, — сухо заметила госпожа Ланэла, — нам надо знать мнение профессионала.
— Я не переживу позора! — взмолилась Катания, — Ну пожалуйста, Аль, пока ещё есть возможность всё исправить.
— Ну, — с умным видом протянула Алька рассматривая сероватые листы разложенные на её столе, — выглядит не плохо.
— Вид имеет какое-то значение? — насмешливым вопросом инспектор попытался скрыть беспокойство.
— Конечно имеет, — Альке нравилось его волнение, а ещё больше ей нравилось признание её авторитета, — газета должна быть дешёвой на вид и богатой по содержанию. Экономя место, не следует смешивать всё в неразборчивую кашу. Главное — выделять крупным курсивом названия статей. Читатель должен заинтересоваться…
— Я тебя о содержании спрашиваю, — Катания настойчиво тыкала пальцем в жирный заголовок.
— На глаз я ничего сказать не могу. Мне читать надо.
— Ну так читай!..
— В такой обстановке я даже дышать не могу. Что вы на меня все навалились, словно пытать собираетесь. Прочту я, прочту. Вот уже начинаю. А вы пока пойдите чаю попейте…
Редакторское трио переглянулось и неохотно оставило Альку наедине со свежим номером «Голос Маголонда».
Алька с нежностью погладила шершавую поверхность. Нереальная реальность — кусочек её мира проросший на иномирной почве благодаря её, Алькиным, усилиям.
Проморгав слезу умиления Алька приступила к чтению.
Тайны прошлого
Группа профессоров столичного Университета, приступила к изучению таинственных событий нашего прошлого с целью установления истины. Корона и Совет Мудрецов поддерживают начинание Университета и надеются, что их труд окажет неоценимую помощь в восстановлении справедливости.
Наша газета намеренна внимательно следить за ходом научных исследований и информировать своих читателей о результатах.
Алька задумчиво почесала затылок через слой привычно неудобного покрывала.
Ну что ж, вполне себе газетное объявление. Короткое и немного бестолковое. Специальной терминологии, способной отбить интерес у среднестатистического читателя, нет. Зато есть упоминание верховной власти…
Обывателя такое должно заинтересовать.
Должно, но не значит, что заинтересует.
Термин „установление истины“ вызывает противоречивые эмоции, а „восстановление справедливости“ — несёт в себе угрозу репрессий…
Подумав ещё немного, Алька прямо на газетный лист внесла свои правки: „с целью восстановления исторической достоверности“ и „в образовании молодёжи.“
Так то будет лучше, решила Алька, перекатывая на языке получившуюся фразу. Не так агрессивно.
Алькино внимание привлекли буквы выделенные курсивом в совсем крошечной заметке расположившейся в подвале газетного листа.
Они называли себя Фа, мир этот они называли Ре, а Ра они называли дневное светило.
Всё в мире Ре принадлежало древним Фа и Ра вращалось над их головами, и наши предки служили им, верно и преданно, получая взамен их внимание и заботу.
День, когда они ушли стал днём Печали.
Алька ещё раз перечитала текст смысл которого казался уже слышанным когда-то бредом. Помнится, что бред казался забавным и Алька, вопреки здравому смыслу, почему то поддерживала его совершенно несуразными аргументами. Наверно из-за приглянувшегося ей вихрастого спорщика. Кажется её поддержке паренёк вовсе не обрадовался и аргументами не воспользовался. Так и ушёл недовольный и обиженный насмешками. Интересно, как бы закончился спор, окажись тогда в её руках эта газета?..
— Ну что? Ты уже с содержанием ознакомилась? — Вежливая Катания просунула в приоткрытую дверь верхнюю треть своего нетерпеливого туловища.
— Входи уже. Входи, — вместе с ведьмой к Альке вернулось самообладание, — я тут кое-что подправила, но в основном всё совсем неплохо.
— Правда?! — обрадовался начинающий редактор. — А я так волновалась…
— Правда, правда, — заверила её снисходительная Алька, — можешь сдавать в печать.
— Ну тогда я побежала?
— Конечно беги. — И уже в спину подруги спросила, словно вспомнив, — А что это за заметка о дне печали?
— Так решили традиции восстанавливать.
— Кто решил? — заинтересовалась Алька.
— Ну как кто. Кто у нас всё решает.
— Король что ли?
— Ну я точно не знаю. Все вместе, на Совете наверно. Арит новость принёс.
— Арит который Тонис? — Уточнила зачем-то Алька.
Катания, уже стоящая в дверях, оглянулась, окинула подругу странно-оцениваящим взглядом и задала встречный вопрос.
— А какой ещё? У нас только один Арит.
— С каких это пор он „у нас“? — Алька почему-то начала сердится.
— С тех пор, как ты сама сказала…
— Ничего такого я не говорила, — возмутилась Алька, — я только сказала, что его Король приставил…
— Ну с тех пор как приставил…
— Шпионом приставил и соглядатаем, — прошипела Алька, брызгая слюной, — а не другом и соратником.
— Работа у него такая, — ни чуть не смутившись ответила ей ведьма, — это не мешает ему быть хорошим человеком и другом.
— Странно слышать такое заявление от главы безопасности.
— А я сейчас говорю это как главный редактор, — Катания передёрнула плечами и прижала к груди образец газеты переживший строгую критику. — Ты, должна тебе сказать, так увлеклась своей Ферерой, что совсем перестала замечать, что вокруг происходит.
— И что же такое особенное происходит, не считая того, что у нас новые друзья появились?..
— У нас жизнь происходит, — ошарашила странным ответом ведьма, — но тебе же неинтересно. У тебя же теперь Золотая Ферера есть…
Обида, звучащая в словах Катании, больно задела Альку.
— У меня есть? — возмутилась она. — Это у вас есть! У меня есть только головная боль. И тебе это лучше всех известно. Я тут ночи не сплю: всё голову себе ломаю как её безопасной сделать. А ты!.. Вы все. Неблагодарные вы, вот что…
— Я, между прочим, тоже на две должности разрываюсь! На Сиану самую тяжёлую работу свалили… От неё скоро одна тень останется.
— Её значит жалко, а на меня тебе плевать!..
— Как же, плюнешь на тебя. К тебе не достучишься. Сидишь тут взаперти и плевать тебе на наши проблемы.
— Это каки же у вас проблемы? Клиенток ублажать? Это вы настоящих проблем не видели. Вот сниму колпак с Фереры…
— Что ты меня своей Ферерой пугаешь? У нас тут клиентки в истериках бьются и злость свою на мастерицах срывают!..
Голоса звенели от злости и раздражения. Казалось, что в спор готовы вступить сжатые кулаки.
Но нет.
Всё обошлось. Злость уступила место задумчивой растерянности.
— С этим надо что-то делать, — простонала Катания.
— У нас есть шесть часов. Потом три часа на накопление, а потом очередной всплеск раздражения.
— Как мне эти всплески уже надоели! Такое впечатление, что у нас у всех месячные с одинаковой регулярностью.
— Хорошо ещё, что мы эту регулярность высчитали, — Алька устало села, — расписание конечно странным кажется, но по крайней мере до драк не доходит.