— Да. Наверно. Чего зря время тянуть.
Слова были произнесены, но действий никаких не последовало. Они так и стояли, поддерживая друг друга плечами, ожидая какого-то дополнительного сигнала. Какого угодно, любого: барабанную дробь, раскат грома или свист плети, в конце концов. Но тишина насмешливо молчала, предоставляя им свободу выбора. И именно она, свобода, пугала больше всего.
— Мне кажется, или она действительно подросла?
— Действительно. Без колпака росла бы быстрее. Мы проводили измерения. Я хотела сказать Учёные из Университета проводили.
— А на них? На них туман действует? — Алька услышала в голосе подруги слабую надежду.
— Действует, — надежду пришлось развеять, — ещё как действует. Они сперва просто недовольно ворчали, а потом начали с военными ссорится. Чуть до дуэлей дело не дошло…
— А военные? Они как-то же держатся. Ближе всех к ней, а до сих пор не поубивали друг друга…
— Мы с Катанией думаем, что это из-за воинской дисциплины. Они приучены контролировать свои эмоции и подчиняются непосредственно приказу.
— Ну да, приказа ещё не было…
— В мастерской Дерос сейчас делают новый колпак. Побольше нынешнего и с утроенной прочностью стекла.
— Думаешь понадобится? — Мелина хотела придать своему голосу игривый тон, но получилось по-детски жалобно.
— Конечно понадобится, но не в целях защиты, — поспешила заверить Алька, — мы же будем как и прежде оберегать древний артефакт.
— Ты так уверена в успехе?
— Конечно уверена. Может быть не сегодня, но мы обязательно добьёмся успеха. Я тебя только об одном прошу, ты там не геройствуй. Как только почувствуешь, что слабеешь, сразу же возвращайся.
— Мы что, план действий ещё раз обсуждать будем? Ночь скоро закончится, а мы всё разговоры разговариваем.
— Тебе какая разница? Ты днём отоспишься, а у меня завтра рабочий день.
— Ты и за рабочим столом отлично выспаться можешь.
— Могу, — честно призналась Алька, — если дёргать не будут.
— Ладно, пойду я, — и Мелина решительно протянула руку к картине на которой золотая красотка застыла в причудливом па.
— Это только разведка, — крикнула ей вслед Алька, но отвечать было уже некому.
***
Алька металась в замкнутом пространстве террасы с настойчивостью потерявшей детёныша львицы. Пользуясь междометиями русского языка она ругала Катанью за её логически обоснованное жестокосердие, Мелину за тупость и доверчивость и себя за всё выше перечисленное.
Как? Как она могла отпустить наивную дурочку на встречу с монстром?! Одну, без поддержки, без мудрого совета… Достаточно одного взгляда на кокетливо выставленную золотую ножку чтобы понять, что у ведьмы-самоучки нет ни малейшего шанса против древнего коварства таинственной Фереры. Как она могла поверить в самоуверенность неопытной девчонки!? И вот где сейчас эта девчонка?.. Может быть и нет больше яркой искры которую Алька уже давно называет другом. Может быть она уже смешалась, растворилась в этом нечто которому так и не смогла придумать название…
Алька горестно вздохнула и застыла (в который раз) перед картиной — сосредоточением всех её чувств и надежд.
Как Альке хотелось схватить её двумя руками и трясти до тех пор пока из перемешанных красочных пятен не вытрусится родная душа.
Но ничего подобного Алька не делала. Она даже руки в замок сжимала — боялась нарушить тонкую связь. И не важно, что связь эта была скорее воображаемой… Ведь должна была быть, хоть какая-нибудь… Алька в это свято верила.
Верила и надеялась.
Момент когда блудная душа вывалилась наружу, Алька пропустила.
Резко оглянулась на приглушённый стон и кинулась помогать не очень трезвой ведьме переместится в близстоящий шезлонг.
— Алька! — Обрадовалась ей подруга. — Я так за тобой соскучилась!
— Я тоже, — призналась Алька, с отеческой нежностью рассматривая благополучно вернувшуюся ведьму.
Глаза ведьмы блестели и красные губы тянулись к почти таким же красным ушам.
— Хи, хи, — сказала ведьма и прижала ладони к бурно вздымающейся груди.
— Ты чего? — Алькины руки всё ещё нервно подрагивали, но губы уже растягивала непроизвольная улыбка.
— Честное слово, я старалась, — хихикая уверяла её Мелина, — но они меня всё равно напоили. Но только уже потом, когда я возвращаться стала. Нет, ну представляешь, гады какие. Я потихоньку, на цыпочках. А они меня поджидали! Хорошо что Сифира меня подтолкнула, а то бы я сама до дома не добралась.
— Погоди, какая Сифира? — Напряглась Алька.
— Ну эта которая золотая.
— Она что живая? Ты с ней говорила?
— Ну да, ты же за этим меня посылала. Или я что-то опять напутала?
— Ну что ты. Ты всё правильно сделала, — поспешила с заверениями Алька плохо соображая о чём, вернее о ком говорит подруга, — она что, действительно богиня?
— Кто? Сифира? Ну ты даёшь… Если она богиня, то я тогда тоже, — и Мелина рассмеялась собственной шутке.
— Так, — сказала Алька, понявшая, что с хмельной ведьмой говорить сложно, но необходимо, — мы сейчас с тобой будем пить кофе.
— Ну уж нет. Я лучше спать. Сама свой кофе пей.
— Не хочешь кофе, будем чай пить, сладенький. Хочешь чай? Я тебе из пакетика сделаю…
— Всамделишный, или как всегда — понарошку? — Заинтересовалась Мелина.
— Всамделишный. Честное слово всамделишный, — поспешила заверить Алька и, оставив подругу в объятиях шезлонга, кинулась на кухню исполнять данное обещание.
Мелина появилась когда над чашкой заклубился ароматный пар — Алька, воспользовавшись своим самовластием добавила к заварке, упакованной в салфетку и обвязанной толстой ниткой, кусочек корицы (или как она у них называется).
Мелина пошевелила Алькиными ноздрями, подёргала за ниточку и, обхватив чашку ладошками, неожиданно промурлыкала:
— Спасибо.
— На здоровье, — автоматически откликнулась поражённая Алька. До сих пор словами благодарности ведьма не разбрасывалась.
— Слушай! — Вдруг оживилась Мелина. — А давай наладим производство чайных пакетиков. Отличная вещь. Не хуже наших кринолинов.
— Мы обсудим это завтра, а сегодня давай поговорим о Ферере, — напомнила нетерпеливая Алька, — ты пей. Пей чаёк и рассказывай.
— Никакая она не Фарера. Она даже не ведьма. Просто очень хорошая балерина. А гордится то как! Можно подумать, что прямо королева… — Мелина небрежно фыркнула и захлебнулась попавшим в нос чаем.
— Надеюсь, что ты своё мнение оставила при себе, — забеспокоилась Алька.
— Я что, совсем дура, баб не знаю, — откашлявшись, успокоила её ведьма, — я очень вежливо поддакивала. Она мне на прощанье даже сказала, что скучать будет…
— Так кто она такая? Говорили о чём?
— О ней и говорили. О чём же ещё, — ещё один глоток, — зовут её Сифира и она такая же бестелесная душа как и я! — Мелина с насмешливым превосходством ждала Алькиной реакции.
Реакция запаздывала. Не то чтобы для Альки это было таким уж сюрпризом, просто она не знала как реагировать на Мелинин пренебрежительный тон. Ведь речь идёт о национальной угрозе и какая, к чёрту, разница как эту угрозу звать. Главное, как её нейтрализовать…
— А тело её где? — задала Алька вопрос ответ на который может помочь с решением проблемы.
— Кто ж его знает. Она не очень то за ним и скучает. Говорит что без постоянной практики у него уже наверно все суставы окостенели. Зато в золотом этом она будет вечно молодой и гибкой.
— Так и сказала?
— Ага. Так и сказала.
— Так ей нравится её золотое тело?
— Ага. Нравится.
— Так она всем довольна и её всё устраивает?
— Ага. Довольна и всё устраивает.
— Так какого чёрта она миазмами своими мерзкими плюётся?! — возмутилась Алька.
— Это не она, — доверительно поделилась Мелина, — вернее не совсем она. Понимаешь, там всё сложно так запуталось. Сифира вообще то неплохая, но балерина, сама понимаешь… У неё вместо мозгов чувство ритма и пластика. Ей всё это совсем не нужно было. Она себе танцевала и наслаждалась восторгом зрителей. И всё. Совсем всё.