— А может быть твоим бабушкам будет интересно общение с мифическим раритетом?
— Мои бабушки не одобряют бестолковое болтание ногами…
— Но ведь ты молодая, образованная женщина. Ты же понимаешь, что это не бестолковое болтание — это искусство.
— А что, искусство не может быть бестолковым?! — Катания пренебрежительно хмыкнула и вздёрнула упрямый подбородок.
— Мы с тобой не искусство обсуждаем, — прорычала Алька, теряя остатки терпения, — мы спасаем мир и покой этого города. Твоего города, между прочим.
— Почему я?! — завела старую пластинку Катания. — У меня бабушки старенькие. У меня статья не закончена. И вообще, у меня тяжёлый характер…
— А кто? — в тон ведьме вопросила Алька, — Кто ещё способен справится с такой задачей? Я никого подходящего не знаю.
— Сиана! Сиана может. Хочешь, я с ней поговорю.
— Нет, не хочу. Сиана Сифире на один зуб. Мы оглянутся не успеем как у нас тут все балетные па выделывать будут вместо того чтобы делом заниматься.
— У меня тоже важное дело имеется и танцевать я категорически не желаю.
— Вот и не будешь, — Алька успокаивающе похлопала сжатую в кулак руку, — ты же у нас не слуга всех господ. За себя постоять сумеешь.
— Ну некогда мне за себя стоять, мне над статьёй работать надо.
— Вот вдвоём над статьёй и поработаете. Не забывай — она живой свидетель.
— Да что она там увидеть могла со своей сцены, — тяжело вздохнула молодой редактор.
Алька в этом вздохе услышала тоненький голосок надежды и активировала свои усилия.
— Не говори, она не просто очевидец, она участница тех событий. Представляешь как эффектно будет выглядеть заголовок „Интервью с места происшествия,“ или „Показания свидетеля,“ или „Хроники последних дней“. Это будет бомба! Поверь моему журналистскому опыту. Настоящая бомба.
— Как же, даст она мне над статьёй работать. Вот у Мелины спроси, нравилось ей взаперти сидеть и твоими делами заниматься…
— Сравнила! — Возмутилась уже Мелина, — во-первых дела у нас были общие, а во-вторых поводырём была я.
— А вдруг и ей захочется меня поводить? — Задала вполне резонный вопрос Катания.
Мелина благоразумно промолчала, а Алька не скрывая насмешки уточнила:
— Кого? Тебя? Ещё такого поводка не придумали чтобы главу отдела безопасности за собой водить… Ты взрослая, самодостаточная ведьма. Объяснишь ей кто в доме хозяин.
— Хорошо, но только интервью у неё сама брать будешь. Я пока что не очень поняла как это делается, — призналась смущённый редактор, но тут же твёрдым голосом закончила, — только не больше недели, и со старухами моими сама объяснятся будешь.
— Ты ж моя прелесть! — Алька кинулась на шею неожидавшей такого бурного проявления чувств ведьме. — Для тебя всё, что угодно.
— Я о твоём обещании ещё вспомню, — плотоядно оскалилась героиня дня.
***
— Я тебе доверилась, а ты…
Дух Сифиры, явившийся с визитом, горько всхлипывал и по детски утирал сухие глаза кулачком. Роль хозяйки досталась Мелине, а Алька трусливо сбежала, предупредив, что эту головную боль она долго не выдержит.
Мелина и сама уже не выдерживала, но способа спровадить утомительную гостью она попросту не знала и была вынуждена выслушивать бесконечный поток обид и жалоб.
— Она же просто корова, — повторяла золотая красотка. Это была основная причина её огорчений, — ей же только мешки таскать. Идёт, как гвозди забивает. Сиськи вперёд, да ещё задом виляет… Я ей говорю — ты же девушка. Где твоя грация? А она…
— Сифира, милая, но все не могут быть такими как ты. Ты же уникальна. Ну потерпи ещё немного. Я понимаю как тебе тяжело. Мы все понимаем. Но ты не должна забывать ради чего все эти страдания…
— Ей плевать на искусство! Она не ценит мой талант… Она…
— Она просто завидует. Разве можно сравнить тебя с ней. Ты прекрасна. Ты сияешь золотом в ореоле славы. Толпы поклонников с нетерпением ждут твоего появления на сцене. А она. Кто она? Редакторша какой-то газетёнки… Ну хорошо, она редакторша единственной газетёнки, и что с того. Никакая даже самая злобная газетная статья не лишит тебя твоего таланта и мастерства. Ты как покоряла сердца и воображение своих зрителей, так и будешь их покорять. Тебе же не важно сколько их — пару десятков или пару сотен. Ведь главное это искусство…
— Подожди, — остановила её рассуждения озадаченная балерина, — по моем пару сотен это лучше чем пару десятков…
— Наверно. Но тебя ведь это не касается. На сцене ты всё равно будешь одна. Какая тебе разница сколько их там в зале. Они ведь все только на тебя смотреть будут. Десяток, сотня, какая разница — настоящих знатоков ни что не остановит.
— Она не посмеет, — переплетя тонкие пальчики и протянув связанные таким элегантным образом ладони к беспечной ведьме, Сифира взмолилась о справедливости, — это низко и подло. Друзья так не поступают.
— Друзья — нет. Но вы ведь не подруги. Так, просто соседки, вынужденные терпеть друг друга.
— Что значит просто соседки. Я так хочу ей помочь…
— Это так благородно с твоей стороны, но боюсь все усилия будут потрачены впустую. Катания девушка сильная во всех отношениях и ты должна согласится — есть в ней что-то хищное. Я бы сказала, что она больше львица чем корова. Бабочкой она тоже не станет, как бы ты не старалась.
— Но так вертеть задом… Хорошо, что она не на сцене…
— И никогда на ней не окажется! — Посочувствовала непонятно кому Мелина.
— Ты знаешь, я наверно пойду, — выходя из глубокого раздумья сообщила гостья, — её интересует прошлое, а меня что-то на воспоминания потянуло.
— Ассоциации?
— Наверно. Вспомнилось стадо коров с острыми клыками.
***
— Да я только на минутку отвлеклась, — устало оправдывалась Катания, — ну не могу я больше слушать это бесконечное бу-бу-бу. Как ей аплодировали, какие подарки дарили… Ты бы этот бред послушала!
— А ты бы послушала что говорит Сиана!
— Надеюсь ты объяснила ей, что моей вины здесь нет. Я только на минутку отвлеклась.
— Сама объяснятся с ней будешь, — Алька сердилась и на „на минутку отвлёкшуюся“ Катанию, и на ревностную ханжу и гусыню Сиану, и на ветреного Вивон Лонге которому хватило ума и наглости взять на себя роль судьи в оценкe длины ног главы отдела безопасности. Хотя, положа руку на сердце, вины его особой нет. Во всём виновата Золотая Ферера, вернее Сифира которой понадобилось мнение специалиста.
— Он готов на мне жениться, — Катания издала толи всхлип, толи смешок.
— А ты? Ты готова?..
— Ты же знаешь благородное отношение господина Лонге к чести и к женскому достоинству. В настоящий момент он пытается с помощью алкоголя восстановить душевное равновесие.
— Ты ему отказала? — Выдохнула поражённая Алька.
— Чему ты удивляешься. Разве я похожа на коварную злодейку готовую затянуть петлю на шее невинной жертвы.
— Нет, но ведь он тебе нравится.
— Мало ли кто мне нравится. На одном нравится далеко не уедешь. Надо хотя бы два…
— Так ведь и ты ему нравишься…
— Наивная! Господину Лонге нравятся все кто молод и одет в юбки, но использовать его слабость в личных целях верх глупости. Рано или поздно он протрезвеет, и что тогда?
— Уверена — если кто и сможет его удержать, то это ты.
— Жизнь прекрасна, и я не собираюсь посвящать её борьбе за внимание мужчины.
— А если мужчина будет бороться за твоё внимание?
— Вот тогда и поговорим. Хотя, если верить нашей золотой красотке, мне это не грозит.
— Нашла кому верить. Она жизнь только со сцены видела.
— Ну почему же, в одном она права — на руках меня носить никто не будет.
— Долго — нет, но до кровати донесут…
— До кровати я и сама дойду. Главное чтобы меня одну в ней с нетерпением ждали…
***
— Тебе не кажется что это будет слишком…
— Слишком вызывающе?.. Будет. Но ведь твоё появление будет вызовом. Так почему бы не выглядеть соответственно. Или ты боишься?