— А краски ты мне купишь? Я, знаешь, как здорово все разрисую, — обрадовалась Иринка.
— Конечно, знаю, — ответила Ляля, — потому и предложила.
— Отважная ты женщина, Ляля, — покачал головой Миша. — Но, как известно, песни мы поем безумству храбрых.
— У меня предложение, — объявила Ляля, — отправляемся в путешествие, цель — светлые обои!
— И долго будем путешествовать? — осторожно спросил Миша.
— Сейчас посмотрим, — пообещала Ляля и полезла в сумку за бумажкой. — Нет, не долго. — И протянула бумажку с адресом Мише.
Дорога до склада много времени не заняла. Зато возле железной двери они торчали довольно долго.
— Сезам, откройся! — попросила Ляля и стукнула изо всех сил по двери, так что она даже загудела. Древнее заклинание подействовало. Железная дверь приоткрылась, и из нее выглянула толстая тетка в синем сатиновом халате.
Ляля даже умилилась ее старорежимности.
— Мы от Фисенко, — быстро проговорила она следующее заклинание, — Александр Филиппович распорядился, чтобы вы нам помогли.
— Проходите, — хмуро бросила тетка и скрылась за второй и тоже железной дверью.
Перед этой дверью они простояли еще минут десять. Тут Миша озорно взглянул на Лялю, взъерошил себе волосы и распахнул дверь настежь. За дверью сидели две тетки в синих халатах и невозмутимо пили чай. На распахнутую дверь они едва повернули головы. Были в своем праве. «"Заинтересовывай, хозяйка, заинтересовывай!" — пронеслось в голове у Ляли. — А чем их заинтересуешь, этих теток?»
Взъерошенный Миша быстро и деловито подошел к чайному столу.
— Привет, девчонки! Чай с конфетами пьем? Угостите и нас, мы с мороза!
Толстая тетка покосилась на него, но Миша улыбался простодушно, а Иринка, поздоровавшись, уже привстала на цыпочки и рассматривала, какие там на столе конфеты. Ей первой и налили чаю и конфеты с печеньем пододвинули.
— Садись, Аленушка, — пригласил Миша Лялю, — попьем чайку с девчонками.
Ляля села.
— Миша, Ира, Лена, — продолжал знакомиться Миша. — А вы Света и Наташа, да?
— Света и Надежда, — поправила вторая тетка.
— Вот я и говорю, что вы наш свет и наша надежда, — продолжал болтовню Миша. — Мы думали, что у вас до трех перерыв, а у вас до четырех. Или у вас всегда перерыв?
— Не, не всегда, — отозвалась Света.
— Тогда пошли, — подхватился Миша. — Ирина пусть чай пьет, а мы тут быстренько все сообразим. Пошли, пошли, девоньки! Вперед! Показывайте дорогу.
«Девоньки» переглянулись, Света встала и, звеня ключами, пошла по коридору.
— Шебутной вы народ, художники, — сказала им вслед Надежда. — Никакого от вас покоя.
— А я сама на стене рисовать буду — поделилась Иринка радостью, — вот мама обои купит, а я их все разрисую.
— Ну, ясное дело, разрисуешь. Небось краски кругом, как не разрисовать, — вздохнула Надежда. — В каждой семье свои трудности. Но если бы мой разрисовал, я бы ему ремня…
Иринка не знала, что такое «ремня», но спрашивать не стала, инстинктивно почувствовав, что ничего хорошего.
Света отомкнула очередную дверь, и Ляля с Мишей вошли в просторное помещение, заставленное банками с краской, мешками с алебастром и бутылками с растворителем. Оглядевшись, Ляля поняла, что Сева не зря дал ей этот адрес, цены в самом деле были что ни на есть щадящие, ни в какое сравнение не шли с рыночными. Ляля то и дело посматривала в составленный Верой список и спрашивала:
— Краска для рам? Побелка? Алебастр?
Было все. Задешево купили и краски, и лаки, и побелку, и клей, и цемент, и алебастр. Делалось все быстро, споро, Ляля отбирала и расплачивалась, Миша относил в машину.
— А обои у вас где? — спросила Ляля, покончив с красками.
Света немного помялась, но открыла еще одну подсобку. Обои тоже оказались качественные. Правда, выбор затянулся. Ляля ходила, сравнивала, прикидывала. Потом позвала Мишу, показала, что отобрала. Они стали ходить вместе, рассуждать и выбирать. Советовались они и со Светой, но уже по технической части: какого клея придется прикупить, если брать вот эти обои, а какого, если те. Света с профессорским видом приняла участие в обсуждении. Потом позвали и Иринку. Ходили уже вчетвером. Наконец выбрали. Оплатили и загрузили в машину. Денег не только хватило, они еще и остались, к несказанной Лялиной радости.
Прощаясь с «девчонками», Миша вручил им коробку конфет.
— К следующему обеденному перерыву, — подмигнул он им. — И до новых встреч!
— Когда это ты успел с коробкой подсуетиться? — удивилась Ляля, сидя возле Миши на переднем сиденье. На заднем место осталось только для Иришки, все остальное было завалено обоями.