Антонина какое-то время наблюдала из окна своей комнаты за мужем, который во дворе таскал за собой шланг, поливая газон, любовно подбирал упавшие на землю созревшие яблоки и бросал их в корзину, потом прикрыла окно и достала из сумки мобильник.
— Доброе утро, — сказала, не сводя глаз с мужа во дворе. — Товарищ капитан, это Савостина. Антонина Савостина. Ничего, что я беспокою? Вы вчера звонили по поводу нашего работника. Да, Артура Гордеева. Новостей никаких? У нас тоже. Нет, не звонил и не появлялся. Товарищ капитан, у меня просьба. У меня муж немолодой уже, часто болеет… Да, сердце… Поэтому лучше его не беспокоить. Если какие-то новости, звоните мне. Спасибо, что понимаете. Я отблагодарю, товарищ офицер, не беспокойтесь.
Она спрятала телефон обратно, поправила перед зеркалом волосы, покинула комнату, стала спускаться вниз.
Михаил повернулся к ней, принялся торопливо сворачивать шланг.
— Подожди, вместе пойдем!
— Одна пройдусь, — отмахнулась Антонина. — Голова болит.
— Перенервничала, что ли?
— Наверное. Или вчера выпила лишнее.
— Я рабочих на стройке караоке отпустил, пока Артур не объявится! — уже в спину ей крикнул Михаил. — Должен же парень объявиться?
Антонина не ответила, отмахнулась, вышла со двора и направилась в сторону своего кафе. Увидела выезжающую из ворот Нину, поспешила к ней.
Та, бодрая, накрашенная, выглянула из окна машины, крикнула:
— Ну, чего? Никаких новостей?
— Мне нет. А тебе? — ответила Антонина.
— Были б, первая узнала!
— А куда в такую рань?
— Как это? За товаром. Через час народ пойдет, а торговать нечем.
Нинка захлопнула дверцу, круто и ловко развернулась, понеслась к трассе. Антонина постояла какое-то время, глядя ей вслед, и зашагала дальше.
Машин возле кафе было немного. Кто-то завтракал на веранде, кто-то крепко спал в машине, высунул из кабины ноги. А кто-то играл в шашки на траве.
Утреннюю свежесть убаюкивала заунывная восточная музыка.
Помещение для караоке стояло незаконченным, рабочих возле него не было, только Хамид старательно работал метлой, приводя площадку в порядок.
Увидел хозяйку, приостановил работу.
— Доброе утро, Антонина Григорьевна!.. Какие новости?
— А какие тебе нужны?
— Хорошие, — улыбнулся азиат. — Например, про Артура. Не вернулся еще?
— Еще не вернулся.
— Думаете, когда?
— Думаю, скоро.
— Очень жалко, если не вернется. Стройка стоит, работа тоже не идет, людей хозяин отпустил. Хорошее дело может не получиться.
— Получится, Хамид. Все получится, — улыбнулась Антонина и попросила: — Ты свою музыку выключи. Дай что-нибудь другое.
— Не нравится? — искренне удивился Хамид.
— Сильно печальная, плакать хочется. — Антонина чему-то рассмеялась и скрылась в кафе.
Нина быстро и уверенно прошагала по коридору второго этажа отделения полиции, с ходу постучала в нужную дверь.
— Войдите! — послышалось из кабинета.
Вошла, улыбнулась широко и обворожительно.
— Здраа-асте!
— Здрасте, Нина Петровна. — Муромов был не один, с сотрудником.
— Вижу, помешала?
— Присядьте на минуту.
Нинка выбрала подходящий стул, уселась вальяжно, раскованно, понимая собственную привлекательность и глядя на мужчин с интересом и женским вызовом.
Сотрудник ушел, капитан покинул стол, расположился напротив посетительницы.
— Ну что, подруга? В твоих руках жизнь. Молодая, сильная, даже симпатичная. Но наглая.
— Где он?
— Отдыхает.
— Могу на него глянуть?
— Зачем? Сначала поговорим.
— Давай. — Нинка, устроившись поудобнее, спросила: — Какие предложения?
— Пока никаких. Есть соображения. — Капитан взял со стола жвачку, кинул подушечку в рот. — Но сначала вопрос. Только начистоту. Он тебе нравится?
Нинка подумала, пожала плечами:
— Временами… Точнее, местами.
— Жалко будет, если потеряешь?
— Хочешь посадить?
— Если посажу, то только с твоего согласия.
Нинка снова задумалась:
— А какой интерес, если посадим?
— Молодец. Это как раз мое первое соображение. Посадить не проблема, а вот зачем?
— Согласна, навара никакого. Голый. Что с него возьмешь?
— Наводящий вопрос. Ведет себя хлопчик нормально? Не выпивает, не безобразничает? Не таскает телок?
— Вроде ничего такого не замечала. Ровный как шпала. А вот Савостина, по-моему, на него глаз положила.