— Еще раз назовешь ее так, и я сверну тебе шею! — процедил сквозь зубы Алишер.
— Виви.
Арм зарычал: да так громко и угрожающе, что от этого звука по спине прошел озноб. С опаской покосившись на лицо мужчины, перекошенное от гнева, я тяжело сглотнула.
Из рук меня все же выпустили, но лишь для того, чтобы переломать кости одному сумасшедшему юному дракону, возомнившему себя великой сводницей. Шер двинулся на Кириана, но последний даже не сдвинулся с места, бесстрашно встречая гневный взгляд Арма. Их энергии схлестнулись.
Я не знаю - не поняла, что произошло, но Алишер, крякнув от боли, упал на пол и забился в судорогах. Мной овладел ужас: липкий, пробирающий до костей, первобытный. Я не смогла сдвинуться с места. Стояла и смотрела, как мужчина бьется в агонии, но ничего не могла сделать.
— Эви, сейчас! — сквозь пелену, плотно застлавшую уши, я услышала голос папы.
Бросив заторможенный взгляд на него, я нахмурилась, не понимая, что от меня требуется. Если бы не Кириан, рванувший меня за руку вниз, к Алишеру, я бы продолжила стоять, наблюдая за мучениями дракона.
— Ему нужна твоя энергия. Положи руки на его грудь. — велел Кир. — Вот так. Не отпускай, пока он не перестанет биться!
— Что происходит?! — напуганная Морган начала наседать на папу, и тот, чтобы нас не отвлекали, велел отряду выйти. Сам же он остался ос мной, наставляя.
— Эви, объяснения ты получишь позже, а сейчас, пока есть возможность, ослабляй руну! Так велела твоя мама!
Отбросив интересующие меня вопросы, я сосредоточилась на Алишере. С каждой секундой его боль слабла. Он успокаивался. Я не чувствовала того, что происходило с мужчиной, но точно знала, что боль он испытывает адскую. Его кожа плавилась, кости хрустели, мышцы растягивались. Это было похоже на принятие ипостаси, но куда более болезненное.
— У нас получилось... — шокировано выдохнула я, не веря в то, что вижу.
С груди сошла та ненавистная мне руна. Даже шрама после нее не осталось. Прикоснувшись к тому месту, где она горела, я не ощутила даже отголоска злой подчиняющей энергии.
У меня в груди разлилось тепло. Боги, как же я была счастлива! Душа просто ликовала, вознося меня на вершину блаженства. Не верилось, что я все же смогла. Хоть и не сразу, но смогла освободить его.
— М-м-м... — слабый стон послышался от Алишера.
Его ресницы задрожали, и уже в следующую секунду он распахнул фиолетовые глаза, сразу сосредотачивая взгляд на мне. Утробное урчание стало наградой. Такое сладкое и нежное, что у меня остановилось сердце и забилось вновь еще быстрее. Такое громкое и протяжное, что в животе проснулся ворох бабочек. Такое… Такое… Такое… Любимое!
— Виви... Моя Виви...
***Эвирисса***
—Виви…— его голос с каждым вдохом становился слабее.
У меня под ложечкой засосало. Зародилось нехорошее предчувствие, отравляя свои ядом ту гармонию, что принесло с собой пробуждение Алишера.
— Я здесь. — сказала я надломленным голосом, переложив голову мужчины к себе на колени и смазано поцеловав Алишера в лоб.
Мои губы дрожали: я была готова разреветься от облегчения, что наполнило сердце, от счастья, что кружилось в душе, от переполнявшей все мое существо любви.
Шер дышал тяжело. Казалось, будто что-то давит ему на легкие и не позволяет заполнять их кислородом так, как следует.
— Виви, прости.. кха..кха. — тихо произнес Алишер и закашлялся, убирая с моего лица волосы и заправляя их мне за ухо.
Его хрип напугал меня. Тяжело сглотнув, я взглянула на папу, ожидая ответ на мой немой вопрос, но родитель лишь с сожалением взглянул на меня, мотнув головой.
— Ему нужно отдохнуть, Эви. Возможно, потом все образуется. — сказал папа.
— Возможно? То есть как это «возможно!? — бросив на него напуганный взгляд, я всхлипнула. Нижняя губа задрожала. — Папа, что произошло? Почему сейчас?
— Я все тебе объясню, а пока... — отец затих и, щелкнув пальцами, с помощью магии открыл портал в комнату, в которой до всего этого очнулась я.
Он помог мне перенести Алишера на кровать, и как только я закутала дракона в одеяло и наложила на него согревающее заклинание, ибо от нехватки магии в организме мужчину стало морозить, кивнула папе на дверь. Стоило той за нами закрыться, я, скрестив руки на груди, повернулась к родителю, ожидая объяснений.
— Твоя мама перед моим отъездом во дворец, — начал папа, испустив протяжный выдох. — нашла еще немного информации об «Алойсе». Ни ей, ни мне то, что она перевела не понравилось.
— Что там было? — спросила я, нетерпеливо притопывая ногой.
— В книге шла речь именно о драконах. — скривившись, продолжил папа. — Одна ведьма в прошлом на основе руны собирала армию, чтобы пойти войной на инквизицию. Кхм.. Так вот, если опустить детали, то с дракона можно снять действии магии более быстрым путем, но он опасен.
— Ревность. — догадалась я. — Драконы - собственники.
— Не зря ведь я тебе говорил, быть аккуратнее с Кирианом. — с грустью усмехнулся папа. — Все это время, пока мы работали, я наблюдал за Алишером, и мне не понравилось то, как он вел себя.
— Да вроде бы все было нормально.
— С виду – да. — кивнул папа. — Но то, как бился его дракон, разрывая плоть изнутри, было ужасно.
— Но я не... — я зависла, нахмурившись от таких новостей. —Почему я не.. почувствовала?
— Ты – ведьма, родная. — тепло взглянув на меня, улыбнулся родитель. — Только дракон мог уловить подобное.
— Ясно. — тихо сказала я, поджав губы. — А причем здесь Кириан? — перешла к следующему, с чем не могла разобраться своим умом. — Как он оказался во всем этом замешан?
— Все просто. — пожал плечами папа. — Пока вы были в академии, мы работали здесь. За две недели успели надумать столько, что.. кхм.. в общем, Кириан активно пытался выведать из меня все, что мне рассказала твоя мама. И я, не подумав, выложил вообще все. Даже то, что мы с Луной не собирались говорить тебе.
— Угум. — задумчиво смотря в пол, буркнула я. — Что ж. — тяжело вздохнув, взглянула на папу. — Теперь все ясно. Но вот.. Как Кириан посмел рисковать его жизнью!? А если бы с Алишером или с его внутренним драконом что-нибудь бы случилось?! А если бы...
— Дочь, Кир просто пытался помочь. Глупо, самонадеянно, но он старался. Ты конечно не знаешь, но когда у нас было свободное время, Кириан уходил в королевскую библиотеку и подрывал скрытый тайник Дорасиаса, чтобы найти еще хоть что-то. Не суди парня строго.
— Ладно. — буркнула я. — Но в лоб он все равно получит!
Папа бархатисто рассмеялся и прижал меня к своей груди, нежно гладя по спине. Его подбородок лег на мою макушку, горячим дыханием опаляя ее. В душе тут же стих тот ураган, что был поднят случившимся. С наслаждением трясь щекой о папину грудь, я прижалась к родителю еще теснее, оплетая его торс руками.
— Я скучала, пап. — сказала я, разомлев в надежных руках.
— Я тоже, малышка. Я тоже. — тяжело вздохнув, признался отец и поцеловал меня в макушку. — Насчет Шера не переживай – оклемается.
Стоило услышать любимое имя, у меня екнуло сердце. Зажмурившись, я сглотнула тугой ком, вставший в горле, и крепче обняла папу, заряжаясь его теплом и любовью.
— А если нет? — спросила я тихо-тихо, сжимая ткань отцовской куртки руками до такой степени, что побелели пальцы.
— Увидишь. — усмехнулся папа. — К тому же Алишер должен выполнить свое обещание, данное мне 8 лет назад.
— Что за обещание?
— Оберегать мою девочку. Любить ее. Делать счастливой.
На лице от его слов расплылась улыбка.
— Пока что он не справился. — заключила я, с грустью усмехнувшись.
— Все еще впереди. — тяжело вздохнув, промолвил папа и, выпустив меня из объятий, взглянул на дверь. — Беги к нему. Сейчас ты ему нужна сильнее, чем когда- либо.
— Хорошо. — кивнула я и, поцеловав папу в щеку, потянулась к ручке двери, но прежде чем провернула ее, развернулась обратно к отцу. — Что будет с Оливией?