Я лежал на спине, на полу кухни, разбросав руки и блаженно улыбаясь самому себе, глядя снизу вверх на заспанное, в сильнейшем недоумении, личико Вики. Она секунду назад возникла в дверях, закутанная подобно древнегреческой статуи в эффектную, как тога, простыню…
Её потрясающе проникновенные, завораживающие очи с отблеском лазури над сияющим в ярко-небесный день морем изливали на меня всю доступную на этой земле ласку, душевную чистоту и безбрежную человечность.
– Что случилось, малыш? Мы идём спать? – томно проворковали её припухшие, как у ребёнка, губки…
Я неуверенно взглянул на безразлично затихший чайник, перевёл счастливый взгляд на возлюбленную свою, и уже с непоколебимой определённостью в голосе, тихо и с любовью прошептал:
– Всенепременно, моя ненаглядная, моя добрая звёздочка…
Глава 36
Игорь заботливо выслеживал её практически два месяца… Отслеживал все перемещения, встречи с подругами и походы по магазинам. Иногда по вечерам отпускал охрану и сам за рулём, незамечаемым и добросовестным провожатым следовал за её машиной.
Труднее всего было находить лазейки во времени между встречами с людьми и государственной службой, но его опытные помощники легко и без последствий «отмазывали» своего шефа от излишней рутины должностных обязанностей, и умело выстраивая графики занятости, по его первому зову возникали у него «под рукой» в случае необходимости.
Ему самому было безумно приятно осознавать себя во главе тончайшей паутины взаимосвязей, выстраивавшихся вокруг него собственными грамотными действиями и правильными усилиями многих и многих людей в его дальнем и ближнем окружении.
Будучи опытным и чутким стратегом Плешак чётко простраивал многоходовые комбинации взаимоотношений с огромным количеством людей в своей колоритной жизни.
Он ясно видел кто, где и как мог проявиться на его пути: в каких вариантах, на каких позициях. Причём он заранее, с большой точностью, мог предчувствовать эффект от любого соприкосновения и соразмещения «игроков». Как некий гроссмейстер, видел он возможные трансформации судеб и пружины истинных намерений участников событий, в которых сам он занимал всегда первые, почётные, и вместе с тем хорошо скрытые от профанного большинства, места.
И на этой вселенской шахматной сетке его собственной судьбы женщины-избранницы для великой мистерии перехода душ в «бессмертную ипостась богинь» располагались в особых точках бифуркации, в самых главных для него положениях, определяющих его личные духовные координаты роста.
Поэтому каждый божий раз его поисков очередной избранницы он тщательно выявлял для себя основную доминанту душевной организации женщины, интуитивно угадывая её внутреннюю готовность стать БОГИНЕЙ.
Затем он скрупулёзно и настойчиво занимался сбором биографических данных женщины, информацией о её окружении, пристрастиях, привычках и предпочтениях. Иногда даже, ему приходилось составлять и просчитывать их нумерологические и астрологические «портреты».
После этого основательного процесса, он доподлинно представлял всю кармическую подоплёку и оснастку своих будущих «жриц». И тогда только он принимался за техническую часть подготовительной работы, длившуюся в среднем от пяти до десяти дней. В неё входили написание сценария ритуальных действий и подбор декоративного оформления будущего священнодействия.
Ярослава Наумовна Соловей была совершенно особым случаем, и в связи с этим он выделил на неё почти в два раза больше времени, чем выделял на всех предыдущих красавиц.
Он абсолютно точно знал, чем занимается её муж, тем более, что как раз это обстоятельство и послужило одним из определяющих звеньев его следующей задумки.
Поскольку охота за ним, как за невероятно опасным маньяком, была только в самом разгаре, а результатов просто не предвиделось в силу его осведомлённости, рычагов воздействия на обстоятельства вкупе с занимаемым положением в обществе и властью, он испытывал предельную, почти оргазмическую, эйфорию от своего могущества и безнаказанности. И это придавало ещё большую остроту ощущениям и от самой подготовки, и от предвкушаемой реализации его «миссии».
Однажды на одном из светских благотворительных мероприятий, которое он сам организовывал и презентовал, его познакомили с молодой красивой и статной женой хорошо известного в городе следователя по особо важным делам, полковника Виктора Соловья.
Женщина поражала воображение элегантной пышностью форм настоящей русской красавицы. И хотя Игорь Плешак имел несколько иной вкусовой «ценз», но подумал, что сама по себе эта «искусительная» особа имеет несомненные преимущества как идеал истинно русского совершенства.