Ярослава медленно открыла один глаз (у неё это здорово получалось, почти непроизвольно, иногда чтобы позабавить близких, друзей, Виктора, иногда само по себе, как сейчас) и «демиург» очарованно воззрился на этот феномен. Открылся второй глаз… Красивый глаз. Очень красивый глаз…
«Жрец» и «жертва» вперились друг в друга внимательными и словно очнувшимися от долгой ледниковой спячки глазами.
Обыкновенные человеческие глаза в эту секунду заполнили для них всю вселенную и беззастенчиво, беспрепятственно и любвеобильно стали расширять и расширять неоглядные просторы вне пространства и времени…
Игорь очень глубоко вдохнул и также медленно и протяжно выдохнул, Ярослава тоже вдохнула и выдохнула, и тоже медленно. Они дышали в унисон. Сердца их, похоже, тоже «дышали» в унисон…
Похоже, вся вселенная плавно и с наслаждением задышала в унисон с ними обоими.
Глава 41
А ещё я вдруг осознал, насколько шедеврично, насколько гениально было устроено это колоссальное здание Универсума, как называл его Светломудр, начиная с основ и до самой вершинной сути, до самого пика божьего замысла…
Я увидел, как органично и бесподобно направляются потоки едва уловимых вибраций «нижних» сновидческих миров разума вверх, к более плотным слоям осязаемого нашими чувствами бытия.
Как великолепно и тонко передаются малейшие намёки жизненных импульсов дальше, на уровни их осуществления через формы и обстоятельства: иллюзорные, фантастические для нас видения становятся ощутимыми и зримыми фактами земной реальности.
И когда Застра, по обыкновению своему мелодично похохатывая, сбивала с колокольчиков огромных оранжевых пышношаров серебрсто-фиолетовую пыльцу, это её движение тут же преобразовывалось в туманную изморось где-нибудь в Йоркшире…
А когда она мгновенно взлетала с раскачивающихся от её почти неуловимого движения пушистых ладоней широколистых дюймов, заразительно гогоча и разбрасывая вокруг чуть заметные в её ладонях, нежные семена этих загадочных растений, – где-нибудь там, в далёкой галактике «Большое Магелланово Облако», тут же, как по команде, разлетались врассыпную бесчисленные искры комет и метеоритов…
Я точно знаю одно: нам не дано понять и миллиардной доли того, как связаны между собой никак на первый взгляд не соприкасающиеся события, каким образом цепочка действий разрозненных людей приводит именно к этому объединяющему их всех в единое целое финалу, и как, в конце концов, возникает это великое чудо ощущения себя отдельной и независимой сущностью в удивительной и необъяснимо-прекрасной мозаике жизни.
Потрясающе разнообразный, трогательный своей хрупкостью мир Светлозарии вместе с тем необыкновенно завораживал необычайной жизненностью миниатюрных, словно «понарошечных» жителей уникальной волшебной страны.
Необычайно яркие почти до нереальности цветы и цвета, растения и «прянично-опрятные» строеньица от домиков до воздушных в своей утончённости замков, а также всевозможные диковинные зверьки и практически мифические создания, которым было сложно даже подобрать название, составляли естественную флору и фауну этого измерения действительности.
Нередко Застра добровольно устраивала мне интереснейшие экскурсии, чтобы не только познакомить со всем обилием населяющих Светлозарию существ, но и в который раз предоставить мне возможность, как пришельцу «иного» мира, ощутить и прочувствовать невероятную красоту и сверхсложность взаимозависимостей нашего общего Дома.
Ведь своими «корнями» он уходил именно в призрачную глубину этого «сновидческого» плана бытия, с которым я имел честь и везение познакомиться лично…
В первые мои посещения Светлозарии в моих снах я как бы и не присматривался особо к великому разнообразию форм жизни, её населяющих, настолько интересным и сногсшибательным было само общение с моей подружкой Застрой, а потом и с великим драконом – Светломудром. Но потом…
Сказочная феерия цветовых сочетаний, которые являла собой душистая, насыщенная причудливой геометрией гармонично сочетающихся между собой частей, пышная и завораживающая своим колоритом и многослойным рисунком растительность навсегда поражала воображение. Иногда даже посреди обычных мыслей и дел передо мной неожиданно возникала картина яркого многоцветья Светлозарии, и я застывал в трансе перед этим таким живым и всепоглощающим видением.
Мне представляется абсолютно правильной и важной частью любого индивидуального существования подобное проживание мгновений, сотканных из воспоминаний лучших моментов своей жизни, на фоне безусловного счастья от вкушения всех оттенков чувств и эмоций посреди океана реализующегося «здесь-и-сейчас» настоящего.