Алиса тем временем накрывала на стол, и судя по всему, встретить гостей было чем.
- В почтовом ящике, он с утра появился у нас на калитке. – Девушка нарезала хлеб большими ломтями и теперь искала, куда бы на столе его пристроить. – А вот с хлебом беда, Жень. Была одна булка, новый печь надо, но я не умею. Кстати, хватит бездельничать, сходи насыпь курам зерна и сорви с грядок пару редисок и лука зеленого. Салатик сделаю.
Я почти вышел из комнаты, когда она поймала меня за руку и торопливо поцеловав, прошептала:
- Прости зай, я вчера вырубилась. Устала наверно, такая встряска… Сегодня все исправлю, честно-честно! – глядя в ее виноватые глаза, я облегченно вздохнул. Все-таки ничего не заметила. Ну и мне не стоит ей рассказывать.
- Все нормально, я сам отключился следом же. – Улыбнувшись, чмокнул ее в щечку и вышел во двор. От вчерашней грязи не осталось и следа, солнце добротно просушило землю. В принципе, на первый взгляд ничего не изменилось, разве что появились куры, хаотично двигающиеся по двору, да корова, смотрящая на меня грустными большими глазами.
Насыпав курам зерна и выведя корову через задние воротца, ведущие на огород, граничащий с лугом, завязал конец веревки на одиноком деревце, чтобы не сбежала. Возвращался домой, как и вчера, через деревню. Такие же пустые дома, только с нашей стороны слышались раскудахтавшиеся куры, разгонявшие мрачные мысли.
Теперь деревня не казалась брошенной, наоборот, дома ждали своих владельцев и уже завтра еще три подворья вновь прибывших внесут красок в общую палитру сельской жизни. Вот и наш почтовый ящик, автоматически заглянул в него. На дне лежал сверток, перетянутый бечевкой и конверт. Что это не письмо корпорации стало понятно стразу, стилизация в корне различалась, да и пришел видимо позже, раз Али его не достала вместе с первым.
Конверт, из коричневатой бумаги, залитый сургучной печатью с изображением двух шаров, заключенных в спираль. Сверток из такой же бумаги, представлял собой обычный кулек, перетянутый у горловины веревкой с аналогичной сургучной печатью. Сунув сверток в карман, благо размерами он был не больше сигаретной пачки, я зашел в баню и вскрыл конверт. На листе из грубой бумаги, текст, стилизованный под старину, со всякими вензелями и завитушками, гласил:
«Уважаемый пользователь 2371625/7/2016!
Искусственный Интеллект «Вселенная» (в дальнейшем ИИ «Вселенная») приносит свои извинения за созданную представителями Корпорации потенциальную угрозу для Вашего существования. Проведенные тесты Вашей личности показали изменения, ставшие последствием отключения питания Вашего накопителя. Процент изменения личности 11%. Статус – Некритичное.
В качестве компенсации ИИ «Вселенная» создал для вас Индивидуальный Портативный Записыватель Разума (в дальнейшем ИПЗР) итем номер 000001, серийный номер 01. Данный артефакт ведет запись Вашей личности постоянно. Внимание ИПЗР не передается, невозможно подарить, украсть или забрать, невозможно сломать. Имеет возможность одноразового изменения формы. Внимание! Для активации необходимо слияние с аурой носителя личности.
ИИ «Вселенная» желает Вам процветания на Эдеме»
Дочитав, я отложил письмо в сторону и уж было принялся вскрывать сверток, как услышал крик с улицы:
- Жеееняяяя. Кушааать идии. Тебя ждем! Жеееняяяя.
Вскочив, сунул сверток в карман, потом разберусь. Письмо прятать не пришлось, вместо него остался лишь пыльный силуэт на полу, сдув который я отправился в дом.
- Я тут. Всем здрасти!
Гости уже сидели за столом и увидев меня в разнобой принялись приветствовать. Полная женщина со звучным именем Жанна подкладывала еду худому болезненного вида мужичку, который постоянно смущался и отнекивался, но было видно, что голоден он изрядно. Павел Трофимович, как его звали, оказался типичным представителем интеллигенции, в моем понимании. Этакий инфантильный мужчина, прекрасно разбирающийся в творчестве писателей Серебряного Века, но не способный даже гвоздя забить, а уж про постоять за себя и подавно. Сметливая Жанна, сделала свой выбор мгновенно, выбрав его объектом для заботы, хотя сидевшего напротив Матвея, это явно устраивало.
Третий мужчина был контрастом не только Павлу Трофимовичу, но и мне. Истинный русский богатырь, два метра ростом, широк в плечах. Большая деревянная ложка в его руках казалась чайной, а глиняное блюдо детской тарелочкой. Поймав мой вопросительный взгляд, Алиса виновато развела руками:
- Простите Матвей, крупнее посуды нету. Вся стандартная, что утром выдала Корпорация. Но вы не стесняйтесь, берите добавку.
- Что ты, хозяюшка! Спасибо и тебе, и хозяину твоему за гостеприимство. А за стеснение не беспокойся, поскольку нету у меня такого. – Произнес Матвей голосом, который напомнил Левитана. Этот простой и открытый мужчина мне импонировал, потому и беседа за столом шла в основном с ним. О прошлой жизни разговор не сложился, да оно и понятно, вспоминать время вынужденного бессилия не каждый станет, поэтому негласно пришли к выводу, что подобные вопросы ни к чему. А вот о жизни новой их хватало.
Жанна с восторгом поддержала планы Павла Трофимовича остаться в деревне и тихо-мирно вести уютную сельскую жизнь. Матвей же, заработав негодующий взгляд от женщины, лишь хмыкнул на подобное заявление. Он, как и я, свое будущее не связывал с этим поселком. Честно говоря, не знаю, как отнесется Али к моим размышлениям, но я был солидарен в сомнениях Матвею. Хотя в любом случае, пока у нас не наберется десять человек и не появится Храм, для возможности скопировать сознание, уходить отсюда просто глупо. Алиса, как самая просвещенная в бытовом вопросе, рассказала, чего стоит ждать завтра новоселам, принялась увлеченно перечислять скарб, подаренный корпорацией.
Длинный список подарков от «Нового Мира» прервало тревожное мычание коровы, оставленной мною на лугу, тут же сменившееся отчаянным ревом в вперемешку с рычанием, слышимым даже в доме. Все вскочили из-за стола, Матвей, схватив нож, кинулся ко входу. Выбегая следом за ним, на бегу подхватив оставленный в сенях Алисой топор, увидел, как мужчина с треском миновал воротца, ведущие на огород, граничащий с лугом.
- Стой! Стооой, Матвей. – Все же мне удалось до него докричаться. – Корову уже не спасем, самим бы не полечь! Не спеши. – Сказал я, догоняя его. Метрах в ста от нас двое волков вгрызались в бьющуюся в конвульсиях корову и еще один стоял поодаль, глядя в нашу сторону. Все мои знания о волках основывались на кино и передачах, и я, не смогу отличить обычного волка от матерого. Но хищник впереди, смахивающий размерами на крупную овчарку, явно был вожак. Это ясно по поведению, пока стая наедается, он оглядывается в поисках опасности.
- Людей не боятся, - заметил Матвей, пока мы приближались. – Убить нужно обязательно, иначе по поселку будут бродить как дома. А жертву получив, теперь осмелеют в край.
Я был полностью с ним согласен. Тем более страха как такового не ощущал. Ну подумаешь, собака дикая, тем более топор в руках. Конечно, внимательность не помешает, но ведь и не с пустыми руками вышел.
- Постой на подстраховке, Жень…
- Рыжий мой. – Перебил я, шаг за шагом приближаясь к ощетинившемуся волку. Удобнее перехватив топор, на манер бейсбольной биты, завел его в сторону, готовясь встретить зверя.