— Оберстгруппенфюрер, зачем Вы всё это говорите мне сейчас? Вы сомневаетесь в моей профессиональной пригодности и способности на самом деле помочь Вашей жене?
— Я уверен, Вы знаете, что есть люди, которым было бы весьма интересно узнать, что Вы лечите мою жену. Те, кто готов неплохо заплатить за любую информацию, которую она может неосознанно сообщить Вам. – так вот в чём было дело, меры предосторожности, которые он соблюдал, дабы обезопасить свою семью с использованием своего служебного положения, довольно интересно.
— Понимаю.
— Я попытаюсь Вам разъяснить. Если у меня когда-либо возникнут причины заподозрить, что Вы не оправдали доверия, которое я на Вас возлагаю, Вы и Ваша семья пожалеете об этом. Вы понимаете? – теперь же пошли угрозы, причём даже не скрытого характера, что заставило Клару лишь широко улыбнуться ему в ответ и пожать плечами, ей не оставалось ничего другого.
— Разумеется, сэр.
— Хорошо. – он встал со своего места и улыбнулся ей, протягивая ладонь для рукопожатия, которую она приняла. Доктор Освальд имела сильную хватку, что сразу же отметилось в сознании оберстгруппенфюрера.
— Что ж, значит, мы договорились. Большое спасибо, что приняли меня без промедления, за Вашу верность и благоразумие, я Вам очень признателен. Можете звонить мне в любое время. – попрощавшись, он стремительно вышел из кабинета, а в этот раз Освин не вышла его провожать, лишь закатив глаза и усевшись обратно в своё кресло, она закурила, глубоко затягиваясь и выдыхая. Всё это было очень интересно для неё, мистер Смит оказался более проблемным чем его жена, кто бы мог подумать.
========== Доброта - это новая норма. ==========
— Сэр, дело, которое Вы просили. – Эрих вошёл в кабинет оберстгруппенфюрера и вручил ему папку с документами.
— Спасибо, Эрих. Меня не беспокоить. – когда дверь закрылась, то Джон удобнее расположился в своём кресле и закурил, внимательно рассматривая папку, которая была довольно тоненькой.
— Что ж, Клара Освальд, пришло время выяснить, кто же ты на самом деле. – Рейх собирал довольно быстро и оперативно информацию обо всех, кто находился в стране, здесь не было никаких секретов, к тому же на неё найти информацию было довольно легко.
Клара Освин Освальд, родилась 23 ноября 1914 года в столице Японской империи, Токио. Единственный ребёнок в семье. Мать – Элли Освальд, урожденная Равенвуд. Всю жизнь была домохозяйкой. Умерла в возрасте 44 лет. Дэйв Освальд – психиатр, переехавший в Японию вместе со своей женой после окончания вуза по программе обмена стажёрами. Умер в возрасте 50 лет. По следам своего отца Клара обучалась в медицинском вузе. Боже, да она ещё и отличницей в школе была, как педантично. Несколько поколений семьи Освальд имело только чистые арийские корни. Надо же, мисс Освальд была замужем за молодым юношей, которого звали Альберт Кобургвуд, ушёл на войну в 1939 году, известие о смерти пришло в 1940 году. Непроизвольно в его сознании всплыли те слова, которые она говорила о том, что у неё не будет никогда детей. Пазлы начинали складываться в единую картину. Также в его распоряжении теперь был полный распорядок жизни этой девушки поминутно. Его позабавило, что она ходила здесь на занятия айкидо. Такая маленькая, а уже хотела драться. Более того, перед ним было очень много её фотографий, со времён школы, и до нынешних времён. Она была красивой девушкой, этого нельзя было отрицать, особенно его цепляли её карие глаза, в них было то, что он не мог объяснить. Клара Освальд была девушкой-тайной, которую ему предстояло разгадать.
***
Две недели спустя.
— Доброе утро, папочка. – радостный возглас его любимых малышек поднял настроение Джону в это дождливое утро, и он улыбнулся им, слегка наклонив голову.
— Доброе утро, девочки. Приятного вам аппетита. – мужчина совершенно не мог справиться со своей новой формой, что заметила Хелен, которая принесла апельсиновый сок.
— Доброе утро, любимый. – от этого высказывания он замер и недоверчиво посмотрел на неё, разливающей напиток девочкам.
— У тебя такой бравый вид, Джон. – женщина подошла к нему и стала помогать, отчего он убрал руки в карманы брюк, наблюдая за ней, не веря в какой-то степени своим глазам, ведь его жена улыбалась, по-настоящему, он так давно этого не видел. Девочки же тихо наблюдали за всем со стороны, улыбаясь.
— Бравый? Это вряд ли. – Джон не любил их форму, однако Рейх настаивал на безупречном виде своих офицеров, ведь они были лицом непоколебимости их империи, такие же сильные и решительные как их фюрер.
— Ты самый бравый мужчина из тех, кого я знаю, и всегда таким был. – закончив с его нарядом, она слегка потянула его к себе за пиджак и поцеловала в губы, отчего девочки сразу неодобрительно запищали, говоря им, чтобы они нежились не у них на глазах. Джон положил руку на талию своей супруги и ответил ей на поцелуй с удовольствием, смягчившись полностью.
— Пойдём за стол. – Хелен взяла его за руку и подвела к завтраку, который он оценил с неким присвистом, такого праздничного торжества давно не было.
— Где Бриджет? – действительно, он не видел их помощницу сегодня, с самого утра здесь на кухне порхала Хелен.
— Заболела. Боюсь вам придётся довольствоваться моей стряпнёй. – Джон сел во главе стола и сразу же принялся за трапезу, ведь здесь так чертовски вкусно пахло. Он приподнял брови, взглянув на своих дочерей, отчего те сразу же поторопились похвалить маму.
— Ты отлично готовишь, мама.
— Да, яичница вкусная.
— Спасибо, Дженнифер. Спасибо, Эми. – Хелен налила крепкий чёрный кофе супругу, а затем велела девочкам собирать учебники в школу, при этом не позволив ничего убрать со стола, она собиралась этим заняться сама. Девочки убежали, а Джон остановился на мгновение и потом сжал в своей ладони руку Хелен, поднося к губам и целуя крепко тыльную сторону ладони.
— Как в старые времена. – он сам улыбался сейчас, ему очень сильно не хватало таких моментов, которые раньше составляли их жизнь. Семейный уют, любимая жена, прилежные дочери, они были его источником сил в этой войне.
— Думаю, после школы, я прогуляюсь с девочками в парке, съедим мороженое. – Джон продолжил есть с аппетитом, лишь подняв на неё свой подозрительный взгляд. Неужели его Хелен наконец вернулась к нему?
— Хорошо, им понравится. Но ты не должна этого делать, если тебе нехорошо. – сейчас самое главное было поддержать её, показать, что она не одна, а самое главное, чтобы она не чувствовала на себе обязанность делать всё это, ему хотелось, чтобы Хелен делала это потому, что ей самой этого хотелось, а не ввиду своих обязанностей как жены оберстгруппенфюрера и матери умершего сына-героя Рейха.
— Нет, думаю, я справлюсь. – Хелен налила и себе кофе, после чего улыбнулась супругу и отпила свой напиток, а он тем временем утвердительно лишь закивал, подтверждая собственные мысли в голове.
— Ты на сегодня записана к доктору Освальд? – конечно, столь стремительные изменения в Хелен были определённо заслугой Клары. Его жена перестала пить, затем и принимать свои глупые таблетки, постепенно у неё наладился режим сна, а теперь она и вовсе возвращалась в жизнь своей семьи. Как ей это удалось? Надо было заскочить к ней, определённо.
— Да. Я все успею. – Джон закончил трапезу, после чего поднялся со своего места и поблагодарил супругу за столь удивительное утро, оставив мимолётный поцелуй в шею, после чего поторопился на работу. У него было очень много дел, особенно в связи с интересом рейхсмаршала в его фигуре.
***
— Как Вы себя сегодня чувствуете? – Хелен расположилась на столь уже привычном для себя коричневом кожаном диване, обнимая подушку, при этом выпивая вкусный крепкий кофе, которым её угощала доктор Освальд, расположившаяся в кресле напротив, как всегда, в компании ручки и блокнота.