— Думаю, если я приложу больше усилий, это будет справедливо по отношению к Джону. – наконец, женщина прервала эту тишину, а её высказывание заставило Клару улыбнуться и отрицательно помотать головой, вставая со своего места и присаживаясь рядом с ней. Как это было типично для семей Рейха, делать все ради защитника, главы семьи, часто при этом хороня себя.
— Хелен, я имела в виду Вас, Ваши потребности, желания. Вы заслуживаете любви и привязанности. – Освин накрыла её руку своей и крепко сжала, улыбаясь, а Хелен выдавила в ответ улыбку, нервно выдыхая.
— Мой муж меня любит. – конечно, иначе не могло быть. Хелен знала, что Джон любит её, как и он знал об этом с её стороны, но давно ли они чувствовали на самом деле любовь друг к другу? Быть может это просто воспоминание, за которое они цеплялись, а сейчас ничего не было.
— Да. Но Вы заслуживаете обожания. Такой как Вы больше нет и никогда не будет, поверьте мне. – на этот раз Хелен улыбнулась по-настоящему, что говорило о полном доверии этой женщины к своему доктору, она будто была устами её разбитой души.
***
Весь день Хелен провела с детьми, после сеанса с доктором Освальд. Девочки были очень счастливы, что мама была с ними рядом, они многое рассказали ей о том, что происходило в их жизни теперь, поделились своими невзгодами и радостями. Казалось, что всё восстанавливалось в жизни семьи Смит.
— Я не слышала, как ты вошёл. – Хелен зашла в гостиную, где обнаружила своего мужа в довольно потрёпанном виде: взъерошенные волосы, мятая белая рубашка, которая была наполовину расстегнута, бокал бренди в руках и мрачное выражение лица. Уже было далеко за полночь, Хелен привыкла в какой-то степени спать одной, но всё же она старалась всегда дожидаться его.
— Нет, я… Как прошёл твой день? – Джон не ожидал, что она не спала, а поэтому слегка дёрнулся, когда её голос вывел его из раздумий. Он тут же поспешил убрать стакан с алкоголем на стол, переводя взгляд на любимую женщину.
— Мы с девочками прогулялись в парке, мы отведали очень вкусного пломбира. – она медленно подошла к нему и наклонилась, обхватив его уставшее лицо двумя ладонями, оставляя нежный поцелуй на его устах, отчего он прикрыл глаза и после глубоко вздохнул, улыбаясь ей.
— И как прошёл твой день? – Хелен присела к нему на колени, а он крепко прижал её к себе двумя руками, прикрывая на миг глаза от того, что она зарылась своими пальцами в его волосы и стала ими играться, это было одной из его слабостью и его супруга прекрасно об этом знала.
— Лучше не спрашивай. Не хочу портить твоё настроение. – Джон слегка засмеялся, когда она в знак неодобрения потянула его волосы, вынуждая слегка запрокинуть голову, раскрывая ей свою шею. Ей явно не нравилось, что у него было так много секретов от неё, но так ведь было намного лучше для неё и их семьи.
— Ты очень сильно изменилась, Хелен. Ты расцвела, ты вновь улыбаешься. Спасибо тебе. Это даёт мне силы продолжать. – в этот момент она стала оставлять поцелуи на его шее, отчего он тут же раскрыл свои глаза и удивлённо посмотрел на супругу, не понимая её.
— Что ты делаешь? – Хелен удивлённо приподняла свои брови в ответ на его вопрос и засмеялась ему в лицо, что вызвало улыбку на его лице, как же он скучал по её смеху.
— Не видно? – она наклонилась к его шее, целуя уже более пылко, а затем с его уст сорвалось рычание, когда он ощутил, что его супруга оставила на нем след, засос, что он никогда не любил.
— Хелен… Ты давно меня так не целовала. – она оторвалась от его шеи и посмотрела внимательно ему в глаза, улыбаясь от счастья, а он затаил дыхание, ощущая, как болит каждая мышца его лица от тех чувств, что хотели прорваться сквозь маску сурового и кровожадного оберстгруппенфюрера Смита.
— Боже, я скучал. – только и смог он тихо прошептать, а она наклонилась к нему, проводя своим носом по его.
— Я тоже. – Хелен прошептала эти слова еле уловимо, после чего накрыла его уста страстным поцелуем, а он прижал её крепче к себе. Сейчас они оба выражали так сильную тоску, что испытывали друг по другу в качестве супругов и любимых.
— Хелен, мне нужно просмотреть много материалов Министерства пропаганды. – Джон прервал поцелуй первым, потому что ему становилось невыносимо жарко от всего этого, что могло привести к потере контроля.
— Замолчи. – она приложила палец к его губам, а затем поднялась с его колен, протягивая ему руку, коварно улыбаясь.
— Да, мэм. – он принял её ладонь, сжимая крепко своей, после чего она повела его в их спальню, а он шёл за ней, не в силах перестать улыбаться. Ему нравилось иногда передавать роль главной ей, позволять господствовать над ним и делать всё, что ей захочется. Джон закрыл за ними дверь на замок, а когда они подошли к кровати, то она стала раздевать его, так рьяно и стремительно. Оставшись с обнаженным торсом, мужчина потянул на себя ленты, что связывали халат на его супруге, от которого он тут же её избавил, отбрасывая в сторону. Он аккуратно погладил её своими костяшками по лицу, а другой рукой зарылся в её мягкие рыжие локоны, она так любила свои кучеряшки, а он и не возражал никогда, хоть и напоминала она ему барашка.
— Ты уверена, Хелен? – она лишь накрыла одну его ладонь, которой он держал её щеку своей и поцеловала, а другую расположила на его бедре, кивая.
— Я хочу свою жизнь назад. А моя жизнь – это мой муж и мои дети. – она вновь засмеялась ему, а он поцеловал её чувственно в губы, наступая на неё, в результате чего они оба упали на кровать, ведь она потянула его за собой. Он был счастлив сейчас, по-настоящему, пожалуй, с тех пор как на их семью обрушилась эта беда. Его счастье было в его руках, и он не был намерен отпускать его от себя куда-либо.
***
— Иду, иду! – Клара поспешила выключить свой проигрыватель, а также отключила пылесос от розетки, подбегая к двери, которая была вот-вот готова сломаться от сильного стука с другой стороны.
— Кто там? – девушка посмотрела в глазок и не поверила собственным глазам, тут же отстраняясь, потирая их, чтобы прийти в себя.
— Это оберстгруппенфюрер Смит, мисс Освальд! – но это был его голос, она не могла напутать, слегка басистый и с хрипотцой, будто он говорил спокойно всегда, но это было далеко не так. Клара тут же поспешила открыть ему дверь и удивлённо смотрела на него, облокотившись на собственный порог, сложив руки на груди.