Франц фон Папен
Вице-канцлер Третьего рейха. Воспоминания политического деятеля гитлеровской Германии. 1933– 1947
Если Судьба удалила тебя от первостепенного положения в Государстве, тебе должно не сдавать своих позиций и помогать словами, если же тебе заткнут рот, ты все равно обязан не сдавать своих позиций и помогать в молчании. Услуги доброго гражданина никогда не бывают бесполезными: он помогает тем, что его видят и слышат, помогает выражением своего лица, своими жестами, своим упорством, наконец – самой своей походкой.
Часть первая
От монархии к республике
Глава 1
Ранние годы
Трудности написания автобиографии. – Солевары из Верля. – Кадет, придворный паж и офицер. – Увлечение стипль-чезом. – Посещение графств центральной Англии. – Женитьба. – Генеральный штаб. – Неожиданное назначение. – Беседа с императором
В наши дни на рынке имеется переизбыток мемуарной литературы. Апокалиптический период истории, который мы недавно миновали, привел к тому, что множество самых разных людей предприняло попытки осознать хотя бы некоторые из причин и следствий событий недавнего прошлого и свою собственную в них роль. У меня нет желания оказаться в рядах тех, кто стремится лишь оправдать свои ошибки и провалы.
Историческое развитие является продуктом взаимодействия самых разнообразных сил – как добрых, так и злых, – действующих в среде различных народов. Я написал этот рассказ о жизни в промежутке меж двух эпох потому, что роль Германии в событиях этих пятидесяти лет может быть понята только в контексте непрерывности исторического процесса – соображение, совершенно неизвестное большому числу моих соотечественников и не признаваемое многими современниками за границей. Полагаю, что заслуживаю того, чтобы моя деятельность рассматривалась именно на таком фоне.
Как кажется, моя биография в весьма значительной степени была уже за меня написана, и потому, возможно, для прояснения всех обстоятельств потребуются усилия, превосходящие мои возможности. Несколько биографий и бесчисленное количество рассказов, вышедших в пылу пропагандистских баталий за время двух мировых войн, рисовали меня во всех мыслимых обличиях. Меня изображали и как супершпиона, человека-загадку, и как политического интригана и заговорщика, и как двуличного дипломата. Меня называли бестолковым путаником и наивным джентльменом-наездником, неспособным уловить истинный смысл политической ситуации. Обо мне писали как о зловредном реакционере, который сознательно работал ради прихода к власти Гитлера и поддерживал нацистский режим всеми имевшимися в его распоряжении средствами. Мне приписывали роль главного архитектора захвата Австрии и называли проводником агрессивной политики Гитлера в бытность мою послом в Турции в ходе Второй мировой войны.
В самом деле, мои личные обстоятельства изменялись со временем весьма значительно, и, когда я размышляю над некоторыми из парадоксов, которыми была обставлена моя жизнь, то понимаю, какой восхитительный объект для работы пропагандистских машин я собой представлял. Я прошел в жизни все стадии – от канцлера своей страны до военного преступника на скамье подсудимых Нюрнбергского процесса, находившегося под обвинением, грозившим смертным приговором. Я служил своей родине без малого пятьдесят лет и провел половину времени после Второй мировой войны в тюрьме. Меня обвиняли в пособничестве Гитлеру, однако его гестапо всегда числило меня в своих ликвидационных списках и уничтожило нескольких моих ближайших сотрудников. Лучшую часть своей жизни я был солдатом, хранимым на полях многих битв каким-то благосклонным ангелом, – и все для того, чтобы только чудом избежать смерти от рук наемного убийцы, вооруженного русской бомбой.
Эти парадоксы можно продолжать и далее. Будучи убежденным монархистом, я был призван служить республике. Человек, придерживавшийся по традиции консервативных воззрений, я был заклеймен как приспешник Гитлера и поклонник его тоталитарных идей. По воспитанию и собственному опыту сторонник истинных социальных реформ – приобрел репутацию врага трудящихся классов. Благодаря семейным связям и по своим убеждениям искренний поборник франко-германского rapprochement[1], я был свидетелем того, как обе страны доводили друг друга до полного истощения в битвах двух мировых войн. Всегдашний сторонник исключительно мирного разрешения австро-германской проблемы, вызывавший тем самым ярую ненависть со стороны австрийских нацистов, я был обвинен в организации гитлеровского аншлюса. Боровшийся всю свою жизнь за прочное положение Германии в Центральной Европе, я был вынужден наблюдать поглощение половины территории своей родины восточным деспотизмом. Будучи ревностным католиком, я в конце концов был объявлен прислужником одного из самых безбожных правительств современного мира. Я не питаю никаких иллюзий относительно той репутации, которую имею за рубежом.