— Они пошутили, — просветила она.
— А то я сам не понял… — ухмыльнулся Поттер. — Пойдем погуляем, что ли? Полюбуемся… м-м-м… луной?
— Как ты сегодня поэтичен, Гарри, — сказала она. — Идем.
— Не понял, на что приглашение? — не понял Поттер, прочитав официальную бумагу.
— На торжественное убиение властелина, — ответил более подкованный в бюрократическом сленге Хиггс, просмотрев документ. — Возьми меня, а? Интересно поглядеть, что это за чудище такое!
— Не вопрос, но там и опасно может быть, — заметил Гарри.
— А, ты имеешь в виду, что не всем по нраву казнь? Из его бывших приятелей?
— Именно, плодожорка, кого-то могли и не поймать. Или вон тетушку Беллу переклинит, как начнет непростительными кидаться и своего героя освобождать… Я, конечно, верю в таланты профессора, но, как говорится, достаточно одной шальной Авады…
— Там же наверняка толпа авроров будет, — пожал плечами Терри. — Папа о чем-то таком упоминал. Могут и палочки на входе отобрать.
— Ладно, уговорил! — Гарри хлопнул его по плечу липкой от апельсинового сока рукой. — Протащу тебя! Кстати, Терри, а что это к вам вдруг совы зачастили? У отца работенки прибавилось?
— Нет, это ко мне, — довольно ухмыльнулся тот, грызя кислое даже на вид яблоко. — Помнишь, я писал, что у нас с Ханной не сложилось?
— Угу, на фоне неразрешимых противоречий во взглядах.
— Вроде того. Ну, в итоге она признала, что я таки был прав. И что некоторые магглы очень даже ничего.
— Это она про тебя, что ли? — заржал Поттер.
— Конечно, про меня, — пригладил рыжеватые вихры Хиггс. — Первая написала, не выдержала. Говорит, со мной так интересно спорить, что она начисто забывает — я маггл. Ну и, опять же, папа мой пользуется расположением наших зубастых друзей, а это, сам понимаешь, весомый аргумент в пользу моей теории…
— Ты мне эту теорию хоть расскажи, — фыркнул Гарри. — А то развел тайны, понимаешь!
— Так ты прежде не интересовался, — пожал плечами Терри. — У тебя то василиски, то темные властелины, то еще какая-то нечисть, до социологии ли тебе?
— Определенно, нет, — мотнул тот головой. — Ну да ничего, наверстаем! Пошли, плодожорка, будем подбирать парадные костюмы!
— Идем, пожиратель… Слушай, а фотик взять можно? Где я еще живого темного властелина увижу!
— Там и без тебя прессы будет выше крыши, — хмыкнул Гарри. — Но ты захвати, может, не отберут…
— Проходим по одному, не толпимся, соблюдаем очередь, соблюдаем, я сказал! — бубнил здоровенный аврор, пока его напарник тщательно обыскивал приглашенных и, действительно, изымал у них палочки.
— Что-то мне это напоминает, — шепнул Терри, разжившийся приглашением через отца.
— Проверку в аэропорту, что ж еще, — ответил Гарри, по торжественному случаю даже причесавшийся не как обычно, пятерней, а нормальной расческой. — Или метро в час пик.
— Точно. Так, гляди, Лавгуды тут, Лонгботтомы тоже, крестный твой с Тонкс мелькает…
— Ага, ее поди не опознай, переливается, как светофор, — хмыкнул Гарри. — Как это Сириус еще рябь в глазах не заработал?
— У него и спроси… Кстати, а почему она не в оцеплении? Аврор же!
— Выпросила отгул, наверно. О, а вот и тетушка с профессором… Терри, не вздумай назвать ее миссис Снейп, ее до сих пор перекашивает!
— А как же мне к ней обращаться? — удивился Хиггс.
— Лучше вообще не обращайся, — серьезно ответил Поттер. — Ну или там… «мадам», «сударыня», ты умеешь!
— Усвоил.
— Вот и хорошо, что усвоил, а то Сириус ее тут подразнил на днях, еле увернулся…
— От Авады?
— От малахитовой пепельницы, — вздохнул Гарри. — Окно высадила, дребезгу было! А уж маты стояли! Будь у нас на Гриммо соседи, точно бы полицию вызвали. Или аврорат.
— А профессор что?
— А он в подвале заперся. Там же отличная лаборатория, вот он и смотрел, что к чему.
— Хороший способ избежать семейного скандала, — одобрил Терри. — Идем, наша очередь…
Миновав тройное оцепление, они смогли, наконец, протолкаться к своим. Лучшие места в огромном зале, разумеется достались Дамблдору, министерским шишкам и заслуженным аврорам, и за спинами и шляпами видно было мало.
— Я так не играю, — сказал Гарри и начал решительно проталкиваться вперед, волоча на буксире Терри и Луну. Взрослые переглянулись, пожали плечами и двинулись следом. — Я, понимаешь, тут чуть не главное действующее лицо, не считая властелина, а как шрама лишился, так мне, значит, крайнее место в седьмом ряду выделили… Не-ет уж! Добрый день, профессор Дамблдор!