Мужчина погладил ее руку, абсолютно согласный с ней.
Вернувшийся целитель, которого звали Джейсон Перри, попросил всех выйти из палаты. Решительно воспротивившемуся Гарри, который позабыл обо всем, кроме крестного, разрешено было остаться.
Глава 7. Прошлая любовь С. Б
Утро сменил день, прохладный и дождливый. На улице редкие прохожие с зонтами в руках мечтали поскорее добраться до места их прибытия. А пятеро человек, ожидающие пробуждения Сириуса Блэка в Больнице Св. Мунго, никуда не спешили. Рон гадал, что было с Сириусом по ту сторону Арки забвения.
— Интересно, что там находится? И вспомнит ли Сириус об этом?
— Спросишь его, когда он очнется, — сказала Гермиона, немного утомившаяся от ходившего перед ней туда — сюда Рона. — Меня интересует, почему он освободился от власти Арки. Ведь оттуда еще никто не возвращался.
— Да, тайну отгадывали многие люди в странах, где есть Арка, — присоединился к разговору Ремус. — Одни предполагали, что человека, попавшего туда можно вызвать, если он оказался по другую сторону не по своей воле, другие — что люди, шагнув за вуаль, обретают новое значение своей жизни и забывают о прошлом. Но это всего лишь предположения. Оттуда, как ты правильно сказала, Гермиона, не возвращался никто.
— За исключением Сириуса, — вставила Тонкс, сидящая на скамье перед палатой.
Тут все услышали дробный цокот каблуков, приближающийся к ним. Через секунду в коридоре показалась стройная молодая женщина лет тридцати в темно — синей мантии. При ее виде глаза Ремуса расширились от недоверчивого изумления. Тонкс подозрительно уставилась на него, заметив, как изменилось его лицо.
— Ты ее знаешь?
Ремус кивнул, следя за разглядывавшей палатные двери женщиной.
— Кто это? — негромко спросил Рон, которому пришлось по душе ее холеное лицо с серо — зелеными глазами и обрамлявшими их густыми темными ресницами.
Однако мужчина не успел ответить. К ним подошла она, шелестя мантией.
— Извините. Вы не подскажите, где..?
Женщина, посмотрев на Ремуса, ахнула.
— Ремус? Ты?
— Здравствуй, Кэтрин.
Тонкс не была ревнивой особой, но глядя, как эта ведьмочка источает ее мужу радостную улыбку, она ощутила к ней неприязнь. Ремус же, казалось, напротив, был не рад встрече, изумлен, но не рад встрече.
— Сколько лет прошло, — нараспев сказала Кэтрин, ее светлые глаза блеснули.
— Шестнадцать. А ты, по — моему, ничуть не изменилась.
— А ты, похоже, изменился. Где твоя вежливость, Ремус, почему ты не знакомишь меня со своими… друзьями? — Она пытливо оглядела Тонкс, Гермиону и Рона.
Ремус, помолчав, всех представил.
— Зачем ты здесь, Кэтрин? — спросил он.
— А мне кажется, ты уже понял, — серьезно ответила она, глядя ему в глаза.
Синеволосая Тонкс поднялась со скамьи и встала рядом с Ремусом.
— Откуда ты узнала? О нем? — поинтересовался он.
— Моя мама сказала, она работает в Министерстве. — Кэтрин перевела взгляд на Тонкс. — Ты же племянница Сириуса? Нимфадора?
Девушка открыла было рот, но Ремус опередил ее.
— Ей не нравится, когда ее так называют. Просто Тонкс.
Гермиона и Рон, не участвующие в разговоре, с любопытством наблюдали за развитием событий.
— Ах, да… — хмыкнула Кэтрин. — Сириус мне как-то говорил об этом.
— Вы его знаете? — спросила Тонкс, немного успокоившись: на Ремуса эта женщина явно не претендовала.
— Да, конечно. Я была его невестой.
В коридоре наступила тишина. Рон переглянулся с Гермионой, одними губами произнеся: «Невеста Сириуса?»
— Меня удивляет, что ты появилась здесь спустя столько лет, — сказал Ремус.
— Меня не было в Великобритании. Я уехала тогда… — В голосе Кэтрин появилась какая-то неровность. — После того, как…
— …Сириуса посадили в Азкабан, — закончил Люпин.
Гермиона заерзала на скамье, ей было неудобно слышать не предназначенный для ее ушей разговор.
— Ты меня винишь в этом? В том, что я…
— Я не вправе. Ведь я и сам считал его виновным…
На усталое лицо Ремуса легла тень печали о днях шестнадцатилетней давности.
— Я хочу его увидеть, — решительно сказала Кэтрин. — В какой он палате?
— К нему нельзя, — подала голос Гермиона. — И, вообще, Сириус пока не пришел в себя.
Странно, она совсем не знала эту женщину, и все же что-то ей не нравилось в Кэтрин. Была в ней какая-то фальшь.
— Хорошо, я подожду, — посмотрев на нее, сказала бывшая невеста Сириуса и присела на скамью.